Олег Данилов - Именем Закона

хочет! Да я в твои годы...

-- Ты посмотри на себя в свои годы! -- ехидно заявляет мама -- И нечего срывать

злость на ребенке. Ты просто неудачник!

-- Еще бы! -- неожиданно соглашается папа. -- У всех жены как жены...

-- Потому что у всех мужья как мужья. -- Мамины глаза наливаются слезами. -- Ну, и

женился бы на своей Верке Дульцевой!

-- Я, кстати, ее недавно встретил, -- небрежно говорит папа.

-- Случайно? -- так же небрежно интересуется мама. -- Ну и как она?

-- Ничего. С мужем развелась. В гости приглашала.

-- И что же ты не зашел? -- Мама берет тарелку и начинает непонятно зачем ее

вытирать. -- Или ты зашел?

-- Нет, не зашел, -- резко отвечает папа. -- Но могу зайти, если ты настаиваешь.

-- Понятно... -- тихо говорит мама и аккуратно кладет тарелку на стол -- А

позавчера ты задержался на совещании, не так ли?

-- Лена!

-- Саша!

-- Я тебя прошу...

-- Оставь меня в покое! Всему должен быть предел.

-- Ах так!

- Да. Вот так!

Сначала мне все это, честно говоря, даже нравилось. Потому что если они

ссорятся, то со страшной силой начинают любить меня.

-- Геометрию делаешь, сынок? -- вдруг умиляется папа, словно это великий подвиг --

делать геометрию. -- А ну давай посмотрим, что за задачка такая?

-- Лешенька! -- звенит в это время мамин голос из кухни. -- А что я тебе

вкусненького принесла!

...И все это было хорошо до тех пор, пока в нашей семье не поселилось нехорошее

слово "развод".

Как всегда, масла в огонь подлила бабушка -- мамина мама. Она бывшая учительница

и привыкла всех учить.

-- Если он, -- говорит бабушка маме, придя в гости, -- не хочет исполнять

элементарных обязанностей перед семьей...

А потом приходит другая бабушка -- папина мама. Она всю жизнь была женой офицера.

-- Сыночек, -- говорит она папе. -- Давай я тебе пуговицу на пиджак пришью... Если

больше некому...

И кончилось все это тем, что сидят папа с мамой на кухне и разговаривают, как

чужие.

-- Учти, -- очень спокойно говорит мама, -- ты имеешь право на половину

всего нашего имущества. Я узнавала: все, что нажито совместно, при разводе

делится пополам.

-- Мне ничего не нужно, -- вежливо отвечает папа, -- кроме моих вещей, конечно.

Костюм... пальто... гитара.. Впрочем, если Леша будет жить с нами...

-- С кем это -- "с вами"? -- настораживается мама.

-- Я, естественно, перееду к своей матери, -- объясняет папа.

-- Странно, -- смеется мама, хотя ей совсем не смешно. -- Разве Вера Дульцева тебя

не примет?

-- Я перееду жить к матери! -- резко повторяет папа. -- И мой сын будет жить со

мной!

-- Леша останется жить здесь! -- категорически заявляет мама. -- И думать нечего!

-- Ничего подобного! -- твердо говорит папа. -- По закону, если ребенок

старше десяти лет, спрашивают его мнение. Оно, конечно, не является решающим, но

суд учитывает его.

-- Тогда я спокойна, -- говорит мама. -- Леша, конечно, захочет жить со мной.

-- Посмотрим! -- зло отвечает папа. -- Я бы на твоем месте не был так уверен.

Кончилось все это тем, что папа сходил в суд и подал заявление о разводе.

Вечером они с мамой позвали меня на кухню -- у них почему-то все дела решаются на

кухне - и велели подумать и решить, с кем из них я хочу остаться.

На следующий день я после школы домой не пошел, а сел в садике на скамейку и

стал думать.

Когда я был маленький, лет шести, мы жили на даче и папа учил меня плавить Он

держал меня за ноги и заставлял колотить руками по воде Я все время уходил на

дно. Когда выныривал -- плакал. Но папа с нова и снова хватал меня за ноги и

требовал чтобы я плыл.

Хватит! -- вскрикивала мама с берега. -- Он воды наглотается! Ничего! --

гремел папа. -- Он должен быть мужчиной!

Я плакал, глотал воду а потом так рассердился, что и не заметил , как папа

отпустил мои ноги. И вдруг чувствую -- плыву!

Мама! -- крикнул я -- Я мужчина. Я плыву. Плыву'

Мама смотрит и смеется. И папа смеется.

- Понял, -- говорит, -- что значит захотеть? Решил -- никогда не отступай.

А однажды я болел воспалением легких. Папа был в командировке, за мной мама

ухаживала. У меня температура пять дней подряд была тридцать девять и шесть. И я

только одно помню, как глаза открою -- мама рядом сидит. И днем, и ночью, все

время. Потом уже я узнал: бабушки мои приходили предлагали ее сменить -- ни за

что. Похудела на восемь кило, и седые волоски у нее появились; она их потом

выдергивала перед зеркалом...

И главное, я же чувствую ерунда происходит какая-то! Не могут они друг без друга