Олег Данилов - Именем Закона

ну-ка, думаю, рискну!

-- Извините, -- говорю, -- товарищ мастер, я убирать не буду.

-- Почему? -- очень спокойно интересуется он. Наверное, решил, что у меня нога

болит... Тут я ему и выдал:

-- Согласно трудовому законодательству, перевод трудящихся на другую работу без

их согласия возможен только по производственной необходимости. (Это мы на уроках

проходили.)

-- Ты что? -- говорит мастер. -- Какой перевод?

-- А как же, -- говорю. -- Мы по специальности кто? Маляры-штукатуры. А вы нас

заставляете выполнять работу дворников или разнорабочих. Нет, -- говорю, -- не

имеете права!

Мастер помолчал и говорит:

-- У тебя совесть есть?

-- Конечно, -- говорю, -- поэтому я и хочу, чтобы все было по

закону.

Ребята хихикают, друг друга локтями толкают -- вспомнили наш с прокурором спор.

Мастер помолчал, потом говорит:

-- Значит, по закону? Так ведь ты сам сказал: по производственной необходимости

перевод допускается. Ни дворников, ни разнорабочих у нас нет, а убирать надо.

Разве это не производственная необходимость?

-- Нет, -- говорю. -- По закону сюда относятся: авария, стихийное бедствие,

угроза гибели имущества. Нехватка рабочих той или иной специальности сюда не

относится.

Мастер еще помолчал и говорит:

-- Ну, хорошо. А убирать-то кто будет?

-- Не знаю, -- говорю, -- я не буду.

-- И мы не будем! -- завопили остальные. -- Не имеете права заставлять! Не пойдем!

Мастер остался стоять как столб, а мы разошлись по квартирам. Еще через две

партии Карпов -- Каспаров пришла машина с раствором.

-- Ведра вниз! -- кричит мастер.

А делается так: раствор из самосвала выливают в бадью, нагружают в ведра, и

лебедка поднимает их на этажи. Но вдруг выясняется, что лебедка не работает.

Почему -- никто не знает.

Мастер командует:

-- Раствор в бадью. Из бадьи будем таскать сами!

Шофер уже подает свой самосвал кузовом вперед -- сейчас вся эта масса ухнет.

-- Стой! -- кричу я шоферу. -- Не поднимай кузов!

-- В чем дело? -- кричит на меня мастер. -- Что ты командуешь?

-- Вопрос имею! -- вежливо отвечаю я. -- А кто будет ведра с раствором таскать

наверх?

-- Опять отказываешься? Опять работу срываешь?

-- Согласно трудовому законодательству, -- говорю я ему, -- норма переноски

тяжестей для несовершеннолетних не должна превышать: для девушек десять

килограмм двести пятьдесят грамм, для юношей шестнадцать килограмм

пятьсот грамм. А ведро с раствором, извините, килограммов на сорок тянет!

Дело в том, что лебедка не только на этом доме ломалась. На какой-нибудь там

шестой этаж ведро с раствором затащишь -- и глаза на затылке, даже если вдвоем

нести.

-- Давайте разбирайтесь! -- кричит шофер. -- Я стоять не могу!

-- Не будем в ведрах таскать! -- зашумели наши. -- Не имеете права требовать!

Шофер махнул рукой, дал газ и уехал на другой объект. А мы опять разошлись по

квартирам, опять взялись кто за что.

Настало время обеда. Пошли мы в столовку -- нас там по договоренности с училищем

кормят. Сели. Обедаем. Сашка Образцов вдруг вилку отложил и говорит:

-- Нормально придумал с законами! Самое то! А ничего нам не будет за то, что не

работаем?

-- Тебе прокурор как объяснял? Раз по закону, -- значит, все правильно. Пей

компот.

Пообедали мы, по улице погуляли, посмотрели, чего в кино идет, - спешить-то

некуда...

Наконец в полтретьего пришел еще один самосвал. Раствор есть, лебедка -- починил

ее мастер -- работает, вроде порядок. Однако -- стоп!

-- Согласно трудовому законодательству, -- говорю я мастеру, -- наш рабочий день,

как у несовершеннолетних, семь часов. То есть до пятнадцати десяти. Хотите --

командуйте сгружать раствор. Но учтите: сорок минут работаем и уходим.

-- У тебя что, -- кричит мастер, -- дети дома плачут? Не можешь задержаться?

В принципе, конечно, могу. После смены оставаться приходилось, но...

-- Согласно трудовому законодательству, -- говорю я, -- привлекать

несовершеннолетних к сверхурочным работам запрещается.

-- Не останемся! -- заорали наши. -- Не имеете права!..

Мастер подошел к шоферу, что-то ему сказал, и самосвал уехал.

-- Ну, так! -- говорит нам мастер. -- Рабочий день вы, друзья дорогие, сорвали.

Подвели не себя, не меня -- все управление. Об этом я начальнику управления и

сообщу. И пускай он в училище звонит и разбирается, как вас там воспитывают и

где ваша рабочая совесть!

На следующее утро мы пришли на стройку опять. Раствора, конечно, нет. Сидим.