А. Глинкин - Дипломатия Симона Боливара

Сторонники Сантандера благодаря действовавшему избирательному регламенту получили большинство мест в Конвенте, заседавшем в Оканье в апреле-июне 1828 года. Не желая оказывать давление на его работу, Боливар терпеливо ждал решений, удалившись на краткий отдых в Букарамангу. Воспользовавшись этим, сантандеристы фактически провалили предложенную Освободителем программу преобразований, воспротивились созданию сильного и авторитетного правительства, необходимого для стабилизации политической обстановки и продолжения преобразований в социальной области. Тогда Боливар, следуя традициям эпохи борьбы за независимость, созвал в Боготе Народную ассамблею и с ее одобрения взял в свои руки всю полноту политической власти. В обращении к колумбийцам 27 августа 1828 г. Освободитель объяснял необходимость такого шага чрезвычайными обстоятельствами и провалом работы Конвента в Оканье.

Мы никогда не узнаем, вдохновлялся ли в те часы Боливар учением о революционной диктатуре своего идейного наставника Руссо, изложенным в «Общественном договоре», или же следовал неумолимой логике жесткой идейно-политической конфронтации. «Вся история учит, что политическая гангрена не лечится паллиативами», [486]— писал Боливар, находясь в Букараманге. Согласно точке зрения авторитетного венесуэльского историка наших дней X. Сальседо-Бастардо, Освободитель прибег к крайнему средству и временно принял на себя диктаторские полномочия в отчаянной попытке «дать новый импульс революции и сделать ощутимыми ее результаты». [487]Действительно, последний период пребывания у власти Боливара отмечен рядом важных социальных декретов. Но при принятии чрезвычайных, во многом крайних мер были, конечно, и неправильные и даже трагически ошибочные решения, особенно те, что вели к дальнейшему сужению массовой опоры радикального крыла патриотов, превращению вчерашних союзников и попутчиков в явных или скрытых противников. Боливар вплотную столкнулся с трудноразрешимой дилеммой: каким путем резко повысить политическое сознание народа и можно ли перебороть инерцию отсталого общества?

В этой напряженной обстановке после провала мятежа адмирала X. Падильи созрел заговор против Боливара. Глубокой сентябрьской ночью 1828 года в президентском дворце «Сан-Карлос» неожиданно возник шум. Любящее чуткое сердце Мануэли почувствовало опасность: она разбудила Боливара. Полуодетый Симон успел выпрыгнуть из окна и скрыться раньше, чем в их спальню ворвались вооруженные заговорщики с горящими факелами. Убить Боливара и передать власть вице-президенту Сантандеру не удалось. Верные Освободителю части воинского гарнизона подавили в зародыше попытку государственного переворота. Его организаторы и исполнители предстали перед судом. Специальный трибунал в составе четырех судей и четырех офицеров под председательством генерала Р. Урданеты приговорил восьмерых участников заговора к смертной казни. Своим решением Боливар заменил Сантандеру расстрел на изгнание за пределы страны. В отношении остальных, включая адмирала Падилью, приговор был приведен в исполнение. После завершения судебного процесса Освободитель в целях национального примирения объявил амнистию всем причастным к попытке государственного переворота. Покушение на его жизнь морально ранило Боливара. Он верил в добрые чувства народа к нему, в преданность соратников по борьбе и никогда в мирное время не пользовался охраной и не носил с собой оружия.

Обострение внутриполитического кризиса в Великой Колумбии и драматические события в Боготе вызвали неоднозначную реакцию за границей, прежде всего в США, Англии и Франции. Друзья Боливара поздравляли его со счастливым спасением, желали успешно преодолеть трудности. Противники и враги обрушивали на Освободителя хулу и обвинения в предательстве идеалов свободы и намерениях по примеру Наполеона водрузить на свою голову императорскую корону. В их лагерь переметнулись многие буржуазные либералы, ранее восторгавшиеся Боливаром и его подвигами. Во Франции антиболиварскую кампанию возглавил идеолог французского либерализма Бенжамен Констан, в Англии такую роль взял на себя создатель философской теории утилитаризма Иеремия Бентам. [488]Оба деятеля пользовались в то время широкой известностью. Их обвинения в адрес Боливара в узурпации власти и монархических замыслах вызвали немалый международный резонанс, усилили позиции противников Освободителя в Великой Колумбии.