Томас Мальтус - Опытъ закона о народонаселеніи

Еслибы страсти обуздывались безъ труда или еслибы, при возможности ихъ удовлетворенія недозволенными средствами, безбрачіе не составляло бы лишенія для людей, то стремленіе природы къ заселенію земли, вѣроятно, было-бы обойдено. Для счастья человѣчества, безъ сомнѣнія, имѣетъ громадное значеніе yслoвіе, чтобы размноженіе не совершалось слишкомъ быстро, но, съ другой стороны, для достиженія цѣли природы необходимо, чтобы склонность къ брачной жизни сохранила свое теперешнее значеніе. Долгъ всякаго человѣка состоитъ въ томъ, чтобы рѣшаться на брачную жизнь лишь тогда, когда онъ можетъ обезпечить свое потомство средствами существованія; но въ то же время необходимо, чтобы склонность къ брачной жизни сохранила всю свою силу, чтобы она могла поддержать энергію и пробудить въ безбрачномъ человѣкѣ стремленіе достигнуть трудомъ необходимой степени благосостоянія.

И такъ, мы должны заботиться о направленіи закона возрастанія народонаселенія, а не объ ослабленіи и искаженіи его. Если-же нравственное обузданіе является единственнымъ законнымъ средствомъ для избѣжанія сопровождающихъ его бѣдствій, мы столько-же обязаны исполнить эту добродѣтель, какъ и всякую другую, во всеобщей пользѣ которой мы убѣдились на опытѣ.

Не подлежать сомнѣнію, что мы должны относиться снисходительно къ нарушенію слишкомъ трудныхъ обязанностей, но, тѣмъ не менѣе, самыя обязанности должны быть всѣми признаны. Обязанность воздерживаться отъ брака до тѣхъ поръ, пока нѣтъ возможности содержать семью, представляетъ предметъ, достойный вниманія моралиста. Въ этомъ никто не станетъ сомнѣваться, если будетъ признано, что соблюденіе этой обязанности является однимъ изъ могущественныхъ средствъ къ предупрежденію несчастій и что, наоборотъ, неисполненіе ея или разрѣшеніе безразсудно слѣдовать естественнымъ побужденіямъ и вступать въ бракъ въ юномъ возрастѣ, достаточны для того, чтобы повергнуть общество въ бѣдствія, и отдать его на произволъ нищеты, болѣзней и голода, отъ которыхъ не въ силахъ спасти его никакая другая добродѣтель.

О вліяніи на общество нравственнаго обузданія.

Многіе не хотятъ признать, что населеніе стремится къ болѣе быстрому возрастанію, чѣмъ средства существованія, лишь потому, что они не могутъ допустить, чтобы Провидѣніе установило законы, призывающіе къ жизни организмы, существованіе которыхъ, на основаніи тѣхъ-же законовъ, невозможно. Но если мы примемъ во вниманіе, что эти законы, независимо отъ ихъ вліянія и полезнаго направленія нашей промышленной дѣятельности, при помощи случайныхъ бѣдствій указываютъ намъ наиболѣе пригодное средство для противодѣйствія чрезмѣрному возрастанію населенія, и если, подчиняясь такому порядку, предписываемому разумомъ и самою природою, подтверждаемому и освящаемому даже откровеніемъ, мы можемъ избѣжать этихъ бѣдствій, — то, по моему мнѣнію возраженіе падаетъ и божественная благость возстановляется.

Языческіе моралисты всегда разсматривали добродѣтель, какъ единственное средство для достиженія того счастья, которымъ человѣкъ можетъ пользоваться на землѣ. Среди добродѣтелей они ставили на первое мѣсто благоразуміе, къ которому нѣкоторые изъ этихъ моралистовъ даже сводили всѣ остальныя добродѣтели. Христіанская религія ставитъ наше благополучіе, какъ въ земной, такъ и въ будущей жизни, въ зависимость отъ добродѣтелей, которыя могутъ намъ открыть болѣе высокія радости, и, поэтому, еще строже требуетъ подчиненія нашихъ страстей велѣніямъ разума, что составляетъ основное правило благоразумія.

Если бы, для примѣра, мы представили себѣ картину обицества, каждый членъ котораго стремился-бы достигнуть счастья путемъ точнаго исполненія обязанностей, установленныхъ мудрѣйшими древними философами, предписываемыхъ законами природы и освяшенныхъ христианской нравственностью, — то это общество, несомнѣнно, очень мало походило-бы на современное, членами котораго мы состоимъ. Всякій поступокъ, внушаемый стремленіемъ къ немедленному наслажденію, но влекущій затѣмъ къ значительному бѣдствію, разсматривался-бы въ этомъ предполагаемомъ обществѣ какъ нарушеніе обязанностей. Поэтому, человѣкъ, добывающій средства для прокормленія лишь двоихъ дѣтей, никогда не согласился-бы стать въ такое положеніе, при которомъ ему пришлось-бы кормить четверыхъ или пятерыхъ дѣтей, какъ-бы ни были сильны его побужденія къ удовлетворению слѣпой страсти. Такая благоразумная воздержанность, если бы она всѣми соблюдалась, непремѣнно вызвала-бы повышеніе заработной платы путемъ уменьшенія предложенія труда. Время, проводимое въ лишеніяхъ, было-бы употреблено на сбереженія; пріобрѣтены были-бы привычки къ трезвости, труду и бережливости и по прошествіи нѣкотораго времени рабочій сталъ-бы въ положеніе, при которомъ онъ могъ-бы вступить въ бракъ, не опасаясь относительно его послѣдствій. Такое постоянное дѣйствіе предупреждающаго препятствія, ограничивая размноженіе населенія, сдерживая его въ предѣлахъ средствъ существованія и позволяя ему возрастать по мѣрѣ возрастанія послѣднихъ, придало-бы дѣйствительное значеніе увеличению заработной платы и сбереженіямъ, сдѣланнымъ рабочими до вступленія въ бракъ.