Михаил Якушев - Информация. Собственность. Интернет. Традиция и новеллы в современном праве

Структура понятия "информация", по мнению А.А. Стрельцова, определяется взаимодействием двух форм ее проявления или выражения — сведений и сообщений, которые, хотя и дополняют друг друга, обладают принципиально разными свойствами 20 20 См.: Стрельцов А.А. Информация как общенаучная категория // Информация как объект исследования в естественных, технических и социальных науках. М., 2001. С.6, 19. . Сведения ("знания", английский эквивалент — knowledge) характеризуются идеальностью (относительной независимостью от материального носителя), информационной неуничтожимостью, динамичностью (возможностью модификации) и способностью накапливаться. Перечисленные свойства позволяют рассматривать сведения как эффективный инструмент познания, характеризующий его идеальную (а не реальную) сторону, т. е. оставляющий за пределами рассмотрения процесс его закрепления, который переводит сведения в категорию эмпирической данности. Сведения являются одним из основных инструментов познания человеком окружающей действительности. Передача сведений между субъектами информационного обмена осуществляется посредством сообщений ("сигналов", английские эквиваленты — message или communication). Сообщения обладают свойствами материальности (способностью быть зафиксированными на материальном носителе и воздействовать на органы чувств), принципиальной (физической) уничтожимости и, наконец, статичности (неизменности набора составляющих их кодов). Оценивая значение данного вида информации, следует отметить, что сообщения представляют собой один из основных источников формирования корпуса знаний или того, что принято называть "культурным наследием". Приведенное сопоставление с наглядностью демонстрирует, насколько тщательно и осторожно необходимо подходить к определению правового режима как информации в целом, так и каждой из форм ее проявления.

Вопрос об определении правового положения того или иного из хорошо известных объектов, включая вопрос о его природе и классификационных признаках, выглядит не столь актуальным по сравнению с анализом возможных способов вхождения в правовую систему новых объектов, их взаимодействия, а в предельном случае также и совместимости с этой системой.

Новый объект правоотношения может быть навязан системе права как элемент действительности, нуждающийся в правовом регулировании, но не поддающийся редукции к существующим категориям и институтам и требующий, следовательно, выделения в пределах системы особого набора правовых средств (механизмов регулирования). То, как будет взаимодействовать отведенный для нового объекта "механизм" с системой в целом и как будут выстраиваться их взаимоотношения — потребуется ли, к примеру, модифицировать традиционные институты или возможно ограничиться их новым истолкованием, — практически невозможно предугадать или спланировать заранее. Новый объект в прямом смысле "осваивается" правом, и необходимые корректировки производятся непосредственно в ходе такого освоения. По нашему мнению, описанный способ является не только рискованным (поскольку угрожает поколебать, возможно, и не вполне совершенную, но все-таки работающую систему), он ведет также к трудно разрешимым теоретическим проблемам, которые можно было бы обойти или избежать, применяя иную стратегию. Использовать ресурсы уже существующей системы, обеспечивать преемственность в средствах и целях, когда речь идет о необходимости воздействия на общественные отношения, всегда более желательно и оправданно, чем попытаться коренным образом изменить систему. Справедливое относительно политических и экономических преобразований, в чем российскому населению приходилось уже неоднократно убедиться на собственном опыте, данное рассуждение относится в не меньшей степени и к праву.

Правовое регулирование нового объекта может строиться по аналогии с другими объектами 21 21 В отношении информации такая аналогия, в зависимости от отстаиваемой точки зрения, возможна как с вещами, так и с исключительными правами. . В этом случае, правда, приходится иметь дело с правовой фикцией, но ее применение, если учитывать результативность построения, можно считать вполне оправданным. "Установление фикции само по себе означает не более чем признание того факта, что новые, требующие регулирования отношения возникли позже сложения системы права (либо хотя и возникли в то же время, но признаны заслуживающими правовой квалификации позже) и потому могут занять в ней место не иначе как путем прямого публичного допущения их на иное, чужое место или, иными словами, при столкновении двух признанных потребностей — вовлечения в юридическую сферу определенных жизненных отношений и сохранения целостности права — достигнут компромисс, при котором целостность, системность права сохранена" 22 22 См.: Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. М., 2000. С.184. . С другой стороны, встает вопрос о полноте аналогии, когда требуется определить специфические свойства и признаки объекта, без учета которых введение фикции становится малоэффективным и перестает отвечать своей цели.