Михаил Гурев - Убийства на «разборках» (методика расследования)

Как известно, значение показаний зависит от того, насколько полученная информация восполняет пробелы в совокупности собранных доказательств, подтверждает уже известные следствию обстоятельства и позволяет перепроверить их. Фактически имеются две тенденции оценки значимости показаний лиц, причастных к преступлению, и результатов их допросов. С одной стороны, роль доказательств такого рода переоценивается, что вызывает стремление получить признание любой ценой, а с другой к этим показаниям относятся зачастую как к доказательствам «второго сорта», что влечет недооценку их значимости для раскрытия преступления, поиска новых доказательств, обеспечения полноты, всесторонности и объективности расследования.

Действительно, с процессуальной стороны показания виновного, в том числе и признание им своей вины, не могут быть положены в основу обвинения и осуждения, если они не подтверждаются другими доказательствами. Но вместе с тем показания виновного имеют важное значение с точки зрения раскрытия и расследования преступления, ибо зачастую никто лучше самого преступника не знает, как и что он совершил. Необходимо учитывать, что показания участников организованных преступных групп могут содержать максимально большой объем сведений о наличии иных доказательств, подлежащих отысканию.

Для использования этого важного источника информации необходимо выполнить ряд условий, и в первую очередь через установление психологического контакта следователя с допрашиваемыми.

В настоящих условиях на установление психологического контакта с допрашиваемыми негативно влияет допуск защитника с момента задержания заподозренного. Предлагаемый рядом практиков способ удаления защитника путем использования процессуальной возможности допроса подозреваемого без участия адвоката в случае избрания ему меры пресечения, не связанной с содержанием под стражей, с последующей заменой ее на арест, вряд ли можно назвать действенным по ряду причин.

Так, допрошенный после дачи признательных показаний в случае ареста, как правило, меняет свои показания, а арест при таком положении вещей может быть — изменен судом ввиду наличия предшествующего обоснованного решения о более мягкой мере пресечения. Кроме того, такой способ лишает следователя возможности эффективно использовать какие-либо тактические приемы в будущем ввиду автоматической утраты психологического контакта с допрашиваемым, а между тем психологический контакт должен поддерживаться на протяжении всего следствия, а не одного допроса.

Более эффективным представляется путь углубления психологического контакта с допрашиваемым за счет снижения глубины его контакта со своим защитником. Защитник между тем, как правило, предпринимает меры к дискредитации следователя в глазах подследственного, обеспечивая необходимый психологический настрой допрашиваемого. Здесь надо учитывать, что для преступника, однако, более важен психологический контакт именно со следователем, потому что именно от последнего зависит во многом его судьба. Вместе с тем заключенные часто не питают особого доверия к своим адвокатам, понимая, что те могут преследовать свои цели, могут представлять интересы организованной преступной группы в ущерб личным интересам подзащитного. Авторитет защитника подрывает и сам факт нахождения допрашиваемого под стражей, несмотря на прилагаемые усилия. Акцентирование исподволь внимания допрашиваемого на таких моментах настраивает его негативно как к фигуре защитника вообще, так и к его советам.

Одновременно к показаниям самого допрашиваемого надо подходить объективно, так, чтобы он видел, что следователь намерен установить истину, а не стремится обвинить конкретное лицо во что бы то ни стало. В ряде случаев, особенно при повторных допросах, для установления психологического контакта или его закрепления целесообразно побеседовать с допрашиваемым на отвлеченные темы для устранения его скованности, и сделать это надо до времени, назначенного для допроса, ибо сам допрос будет проходить в присутствии защитника, а после допроса адвокаты, как правило, остаются со своими подзащитными для обсуждения результатов допроса.

Заслуживает внимания практика следователей, которые, стремясь наладить должным образом психологический контакт с подследственными, вызывают их для допроса прежде назначенного времени. Ожидание защитника для начала процессуальных действий в неформальном общении способствует установлению психологического контакта, помогает установить избранную защитой тактику, позволяет правильно избрать применяемые тактические приемы. Налаживанию контакта с подследственным способствует и опережение адвоката в разъяснении прав или каких-либо выгод своего положения допрашиваемому.