Дмитрий Серебряков - Особенности национального суда

3) если он производил по данному делу ревизию, материалы которой послужили основанием к возбуждению уголовного дела;

За) если он участвовал в деле в качестве специалиста, за исключением случая участия врача — специалиста в области судебной медицины, в наружном осмотре трупа;

4) в случае, когда обнаружится его некомпетентность.

Вопрос об отводе специалиста решается в порядке, предусмотренном статьей 66 настоящего Кодекса.

(в ред. Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 31.08.66 — Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1966, № 36, ст. 1018)

Специалист вызывается в судебное заседание в следующих случаях:

— для участия в осмотре доказательств;

— для участия в осмотре местности или помещения;

— для участия в допросе несовершеннолетних свидетелей или обвиняемых.

Участие специалиста в предварительном следствии не препятствует ему выступить в судебном заседании в том же качестве.

Разбирательство дела в суде производится только в отношении обвиняемых и лишь по тому обвинению, по которому они преданы суду.

Изменение обвинения в суде допускается, если этим не ухудшается положение подсудимого и не нарушается его право на защиту. Если изменение обвинения влечет за собой нарушение права подсудимого на защиту, суд направляет дело для дополнительного следствия или дознания.

Не допускается изменение обвинения в суде на более тяжкое или существенно отличающееся по фактическим обстоятельствам от обвинения, по которому обвиняемый предан суду.

Если изменение обвинения заключается в исключении части его или признаков преступления, отягчающих ответственность подсудимого, суд вправе продолжать разбирательство дела.

Часто бывает так, что обвинение, дабы усугубить якобы «уже доказанную» вину подсудимого, пускается в пространные рассуждения и начинает сплетничать по поводу личной жизни обвиняемого, его взаимоотношений с самыми различными людьми и т. д. Такое происходит потому, что на основе только четких доказательств в узком спектре конкретного рассматриваемого уголовного дела чрезвычайно сложно убедить суд и народных заседателей в необходимости применить к обвиняемому осуждающий приговор: доказательства частью «дохлые», частью «высосаны из пальца»; основания следствия к проведению тех или иных мероприятий туманны и маловразумительны; в материалах дела мелкие и крупные процессуальные нарушения следуют одно за другим; протоколы, заполненные рукой «грамотея»-следователя, практически нечитабельны и пр., и пр. Вот и приходится обвинению лезть из кожи вон и выдумывать причины, по которым ему столь необходимо очернить подсудимого, порассуждать о «преступной деятельности», «опасности для общества» и напоследок попросить суд все эти кляузные замечания учесть при вынесении приговора.

Судьи в основном не возражают против подобного подхода к судебному процессу, ибо по своей природе сами являются большими любителями «покопаться в грязном белье». Государство дало этим не всегда образованным людям возможность вершить суд над окружающими, и это подчас приводит к тому, что судебное разбирательство превращается в «посиделки членов гаражного кооператива», на которых перемывают косточки осутствующих персон. В рассматриваемом случае «судебного заседания» никого не смущает присут-твие в зале «обсуждаемой персоны». Пресекать подобные разговоры необходимо сразу, поскольку неизвестно, куда заведет судебное следствие длинный язык прокурора-сплетника. Если дать обвинителю возможность нагромоздить «причины и условия» якобы «совершенного пре-ступного деяния», то действительные доказательства происшедшего уже мало кого заинтересуют: судья с народными заседателями в совещательной комнате будут смаковать подробности Вашей жизни и лишь укрепляться во мнении, что наилучшим занятием для Вас в ближайшие три—пять лет будет бодрая прогулка по лесозаготовкам в бушлате с номерком на груди.

Сами судьи также не прочь вместо реального судебного разбирательства заняться выяснением «левых» подробностей из жизни подсудимого. Это и понятно: уровень знаний большинства судей не столь высок, чтобы дать им возможность, с учетом всех тонкостей уголовного процесса, оценить предполагаемое деяние и список доказательств. Гораздо проще сделать вывод о виновности или невиновности гражданина на основе личной приязни или неприязни, и с чувством выполненного долга отправиться домой, где на кухне поделиться с родственниками воспоминаниями об «удачно завершенном деле».