Дмитрий Серебряков - Особенности национального суда

Для любого гражданина чрезвычайно важным является решение о применении меры пресечения. Пребывание в камере, вопреки мнению сотрудников Органов и их «шестерок» из числа «криминальных» журналистов, не идет на пользу никому — ни обвиняемому, ни членам его семьи, ни обществу, ни Органам Правопорядка (мы не рассматриваем серийных убийц, насильников и прочих «элементов», позорящих само понятие «криминального мира» и мешающих солидным людям играть в древнюю игру «сыщики и воры». К той же «петушиной» категории можно отнести и вороватых чиновников из администраций всех уровней).

Помимо идиотических условий пребывания в переполненных камерах и реальной возможности подцепить целый букет различных заболеваний ограничение прав гражданина ведет к возникновению не менее тяжелой проблемы социально-психологического характера — устойчивого неприятия любых представителей государственной власти и перманентного нежелания подчиняться Законам как своей, так и чужих стран. Таким образом, МВД и Прокуратура, используя задержание в качестве универсального средства раскрытия и профилактики преступлений, сами же формируют контингент своих будущих посетителей, а потом обижаются на то, что граждане не хотят «становиться на путь исправления» или «сотрудничать с Органами». Вопрос с упорядочиванием применения мер пресечения и началом действительного обдумывания своих действий со стороны сотрудников Правоохранительной Системы (по личному мнению Автора) может быть решен кардинально и быстро. Для этого необходимо провести со всеми поступающими на службу в Органы некий «курс молодого бойца»:

— несколько суток в неотапливаемой камере с парой десятков таких же «соискателей» (размер камеры 5x5 метров);

— два-три допроса с выбиванием «признательных показаний»;

— парочка «рихтовок» резиновыми дубинками для придания «конкурсанту» округлых форм;

— два-три «шмона» в камере с обязательным параллельным избиением обитателей (просто так, от нечего делать);

— обыск в квартире «соискателя» с непременной пропажей ценных вещей (достаточно лишить человека 30–50 процентов имущества);

— постоянное обращение на «ты» с прибавлением нелестных эпитетов («скотина», «урод» и т. д.), за попытку возмутиться — сразу (!) в «рыло»;

— прочие «прелести».

Трех-пяти суток в подобной напряженной атмосфере будет вполне достаточно, чтобы «молодой боец» Правоохранительного фронта почувствовал себя в шкуре будущих оппонентов. Особенно упрямым «конкурсантам», проявившим на психологическом тестировании склонность к насилию, для пущего эффекта желательно сломать руку или пару ребер. Но, к сожалению, о подобной системе «подбора кадров» можно и не мечтать.

Из вышеизложенного описания содержания под стражей (что в целом соответствует общепринятым «правилам» нахождения гражданина в камере) следует, что добиваться освобождения из-под стражи необходимо по полной программе, ссылаясь на:

— недостаточность оснований для применения меры пресечения;

— неполноту или отсутствие действительных мотивировок следствия (из-за «предположительности» многих действий следователя, как то: «Может скрыться от следствия и суда», — мотивация ареста обычно выглядит примером из учебника по подростковой психиатрии, глава «Олигофрения и ее проявления»);

— нарушение права гражданина на полноценную защиту;

— использование меры пресечения как средства давления с целью получения признательных показаний в якобы совершенном преступлении;

— воспрепятствование доказыванию своей невиновности;

— сокрытие правонарушений со стороны сотрудников Органов или иных лиц, укрывательство преступлений.

Конечно же, жизненно важно привести хоть какие-нибудь доказательства своих слов. При отсутствии таковых доказательств (рассмотрим крайний вариант) требуется сослаться на разговор со следователем или прокурором, приводя в своих заявлениях цитаты примерно следующего содержания:

«Начальник СО В-ского района гр. Цымбалов-заде Н.Н. в разговоре со мной 01.01.2000 г. заявил, что в дальнейшем не собирается обращать внимания на мои заявления и ходатайства, считая их „ненужными“, и посоветовал мне „признаться во всем и перестать морочить голову его сотрудникам“».

«Прокурор В-ского р-на Воробейчик Б. И. не дал хода моему ходатайству от 20.08.2001 г., принятому им лично для приобщения к материалам дела. До настоящего времени мне неизвестно, где находятся как минимум 5 подобных моих ходатайств, поданных ранее, а на все мои вопросы прокурор отвечает, что я „все вру“ и „ничего не было“».