Владимир Гуреев - Наследственное право России - учебник

Как было показано выше, серьезные ограничения в наследственном праве были в послереволюционный период. В. И. Серебровский по этому вопросу отмечал, что советская власть в первые годы правления одной из целей поставила себе ликвидировать капиталистическую частную собственность, поэтому важным шагом была отмена наследования имущества стоимостью выше 10 тыс. руб. [16] . Данное положение содержалось в Декрете ВЦИК от 24 (14) апреля 1918 г. Достаточно узким был круг наследников по закону, также был ряд других ограничений в пользу государства. Однако политика законодателя не стояла на месте и со временем все более и более демократизировалась.

Термины наследственного права зачастую по–разному толкуются учеными–юристами.

Статья 1110 ГК РФ непосредственно определяет, что при наследовании имущество умершего (наследство, наследственное имущество) переходит к другим лицам в порядке универсального правопреемства, т. е. в неизменном виде как единое целое и в один и тот же момент, если из правил Гражданского кодекса не следует иное. К наследникам переходят все права и обязанности наследодателя, кроме тех, переход которых в порядке наследования не допускается Гражданским кодексом и другими законами либо противоречит самой природе этих прав и обязанностей.

Специалисты в области наследственного права определяют наследство неоднозначно. Наиболее распространена точка зрения, согласно которой наследство или наследственное имущество – это единство прав (актив) и обязанностей, долгов (пассив), принадлежащих наследодателю на момент открытия наследства.

Отсюда распространенный в юридической литературе термин «наследственное преемство». Понимание наследства как совокупности прав и обязанностей наследодателя поддерживали И. С. Перетерский, Г. Н. Амфитеатров, И. Л. Брауде и многие другие юристы. Сторонниками этой концепции являются также Э. Б. Эйдинова и Н. И. Бондарев, В. С. Макарова, А. А. Рубанов, В. А. Рясенцев, М. Ю. Барщевский, Е. В. Кулагина. Переходящую к наследникам совокупность прав и обязанностей они называют наследством или наследственной массой, а также наследственным имуществом или просто имуществом.

Соглашаясь в целом с пониманием наследства как совокупности определенных прав и обязанностей, переходящих к наследникам от умершего наследодателя, многие цивилисты уточняют и дополняют его, указывая на возможные исключения либо четко очерчивая круг указанных прав и обязанностей. Так, подавляющее большинство сторонников этой концепции отмечают, что не переходят по наследству имущественные права и обязанности, носящие строго личный характер, такие как право на возмещение вреда, причиненного здоровью наследодателя, право на получение пенсии, алиментов, обязанности по уплате алиментов и т. п. Круг личных неимущественных прав и обязанностей наследодателя и переходящих по наследству не велик и строго ограничен законом (право на изобретение и промышленный образец, авторское право, право охраны имени автора и неприкосновенности произведения).

Наиболее распространен в юридической литературе взгляд на категорию объекта наследования, в соответствии с которым от наследодателя к наследнику переходит в порядке наследственного правопреемства имущественные и некоторые неимущественные права и обязанности, составляющие единое целое.

Не все авторы согласны, что при наследовании имеет место универсальное правопреемство, т. е. преемство во всех правах и обязанностях наследодателя. Попытки отрицания самой категории наследственного правопреемства высказывал Н. Д. Егоров, считая, что при наследовании речь должна идти не о правопреемстве, а о преемстве, причем не в самих правах, а в объектах этих прав. В этом случае выводится за пределы наследства пассив (долги, обременяющие наследство). Эта позиция высказана В. И. Серебровским: «Долги являются… только «обременением» наследства, но не его составной частью. Долги могут уменьшить наследственное имущество (наследство), даже полностью его исчерпать, но сами в состав наследственного имущества не входят. Если бы долги входили в состав наследственного имущества, то они уже никак не могли бы «обременять» его». Данная позиция ни в науке, ни у законодателя поддержки не получила.