Владимир Алпатов - Языковеды, востоковеды, историки

Но главной научной средой для ученого был не Институт востоковедения, а семинар по ностратике Института славяноведения АН СССР во главе с В. А. Дыбо и постепенно формировавшийся вокруг него поначалу еще неофициальный круг лингвистов. На отделении структурной и прикладной лингвистики компаративистов тогда не готовили, но многие из выпускников ранних лет, причем нередко одни из наиболее способных, увлеклись этой дисциплиной. И Старостин уже тогда становился среди них научным лидером.

И трудно найти языковую семью или группу, которой Старостин совсем не занимался, у него есть публикации по очень многим из них, разумеется, по одним больше, по другим меньше. Пожалуй, он наложил на свои исследования одно ограничение: не выходить за пределы Старого Света, пока со всеми его языками не будет все ясно; дойти до индейских и австралийских языков он не успел. Впрочем, некоторые его ученики искали языковое родство и там. Кроме того, Старостин неохотно рассматривал изолированные языки, которые неизвестно, с чем сравнивать: баскский в Пиренеях, нивхский и юкагирский на российском Дальнем Востоке (японский сюда все же не относится, раз есть рюкюский, с которым его можно сравнить на первом этапе). Нивхскими материалами он не воспользовался именно поэтому, хотя записывал их с увлечением. Как раз эти языки так любят изучать дилетанты, но большинство серьезных специалистов не знают, как к ним подступиться. Правда, Старостин иногда нарушал табу: он (с В. Э. Орлом) выдвинул гипотезу о родстве этрусского языка с восточно-кавказскими (дагестанские, чеченский и др.), а бурушаски, язык неясного происхождения в Гималаях, отнес к сино-кавказской макросемье. Однако для этрусского он (редкий случай) так и не дал строгого доказательства, а В. В. Иванов, пожалуй, единственный раз в своем предисловии выражает сомнение в идеях Старостина.

Есть у Старостина и работы по самой традиционной тематике компаративистов – индоевропеистике, где он вместе с одним из самых первых своих соавторов С. Л. Николаевым предложил в 1981 г. новую трактовку глаголов в праязыке. Именно эта работа впервые у него подверглась резкой критике, в том числе за рубежом: нетрадиционная трактовка хорошо известных сюжетов всегда вызывает наибольшее неприятие. Писал он и об афразийских языках (семитские, берберские, древнеегипетский, некоторые языки Африки, в том числе сомали и хауса). Эти языки В. М. Иллич-Свитыч считал ностратическими, но Старостин и А. Ю. Милитарёв показали, используя глотто-хронологическую датировку, что афразийское родство восходит примерно к тому же времени, что ностратическое, поэтому если эти языки и родственны ностратическим, то на более глубоком уровне.

Но более всего, помимо вышеупомянутых японского и китайского языков, Старостин занимался языками Северного Кавказа, куда ездил еще студентом; позже побывал и в Абхазии, где в экспедиции с ним участвовал будущий ее президент В. Г. Ардзинба. Вопрос о родственных связях языков Кавказа, исключая индоевропейские (армянский, осетинский) и тюркские (азербайджанский, кумыкский, карачаевский и др.), сложен и до работ Старостина решался неоднозначно, хотя их исследовал и такой крупный ученый как Н. С. Трубецкой. Более или менее общепринято выделение трех групп: это западно-кавказские (абхазский, адыгейский, кабардинский и др.), упомянутые выше восточно-кавказские и южно-кавказские, или картвельские (грузинский, мегрельский, лазский, сванский). Но как они соотносятся? Один из ответов дали Н. Я. Марр и его противник А. С. Чикобава (считающийся инициатором работ И. В. Сталина), по этому вопросу их взгляды совпадали. Чикобава, обоснованно отвергнув «новое учение» Марра, принял как догму его раннюю гипотезу, выдвинутую в годы, когда тот еще не до конца порвал с наукой. Согласно этой гипотезе, все три группы составляют единую семью, которую Марр называл яфетической (потом включив в нее и другие языки), а Чикобава – иберийско-кавказской. Но доказать это обоим не удалось. В. М. Иллич-Свитыч пришел к выводу, поддержанному и развитому Старостиным: единой семьи не существует, картвельские языки – ностратические, а две другие семьи к их числу не относятся. Западно-кавказские и восточно-кавказские языки считал родственными (но не родственными картвельским) еще Н. С. Трубецкой, но окончательно это доказал лишь Старостин вместе с С. Л. Николаевым, используя более обширный, в том числе собранный им самим в экспедициях материал. Впрочем, и это родство признали не все.