Виктор Шнирельман - Арийский миф в современном мире

Как уже отмечали исследователи, теософов к антисемитизму привел их универсализм, представлявший современное человечество в виде всеохватывающей «арийской расы». Поэтому они упрекали евреев в партикуляризме, отсутствии духовности и отказе от участия в формировании «арийской расы». Тем самым, евреи выглядели изгоями, противопоставлялись современному человечеству и наделялись отрицательными качествами, мешавшими прогрессу (Goldstein 1979: 58–59; Spielvogel, Redles 1986: 235). Сохранив теософское отношение к евреям, ариософы сузили понимание «арийской расы», отождествив ее с германцами.

Подобно тому, как современные русские язычники поносят крестителя Руси князя Владимира, Лист всячески поносил Карла Великого, обращавшего в христианство язычников Северной Германии. Он обвинял церковь в гонениях на истинную тевтонскую культуру и в уничтожении вотанизма, «священной национальной веры». В христианстве он видел силу, расшатывающую немецкое самосознание и стремящуюся превратить немцев в рабов, что в ходе истории приносило неисчислимый вред «ариогерманской расе» (Лист 2001: 83, 106–107. Об этом см.: Гудрик-Кларк 1995: 78, 80–81). Другим страшным врагом он считал этнические меньшинства. Поэтому в упадке германской культуры он винил заговор Церкви, демократов, промышленников-олигархов, крупных финансистов и Великой интернациональной партии. Все это сливалось для него воедино в образе Сатаны (Гудрик-Кларк 1995: 93–97).

Фактически Лист создавал миф о Золотом веке, причем его главными методами были интуиция, прозрения и пророчества, которым он отдавал предпочтение перед строго научными подходами. Поэтому он придавал большое значение сфере бессознательного, где якобы и теплились воспоминания об истинной культуре предков и их неизбывной мудрости. Опираясь на эзотерику, он наделял известные археологические находки, фольклорные образы, топонимику тайными смыслами, якобы помогавшими познать величие предков. Кроме того, он уверял, что, скрывая свои знания и убеждения от церкви, короли-священники учреждали тайные общества, где применялся особый язык, помогавший уберечь мудрость предков от непосвященных. Наконец, стремясь сохранять социальный оптимизм, Лист возрождал теорию циклизма, по которой любой организм проходил этапы рождения, жизни и смерти, чтобы затем возродиться вновь. Перенося это на общество, он утверждал, что в ходе истории величие сменяется упадком для того, чтобы затем в процессе космического обновления вновь обернуться еще большим величием – здесь Лист вспоминал о ницшеанском «вечном возвращении» (Лист 2001: 31, 110; Гудрик-Кларк 1995: 78–80, 82–83, 91–92).

Лист доказывал, что германские народы, или «арийцы», обладали своей письменностью задолго до христианства, и объявлял таковой руны, видя в них слоговое письмо, или иероглифы. По его словам, в рунах содержался зашифрованный тайный смысл, открывавшийся только посвященным. Он шел еще дальше и причислял к данной категории народные предания и мифы, утверждая, что они содержат ключ к древней истории арийцев (Лист 2001: 84–87, 96). Он также настаивал на том, что древняя вера сочетала единого Бога с множественностью богов, что арийцы называли себя «сыновьями Солнца» и что одним из важнейших принципов древнего арийского мировоззрения было представление о троичности, включая наличие трех социальных слоев (Лист 2001: 48, 76–80, 110). Сегодня все это воспринято русскими неоязычниками с той лишь разницей, что арийцами здесь оказываются не германцы, а славяне.

Чтобы предсказать будущее, Лист пытался вычислить продолжительность жизненных циклов, и, по его расчетам, получалось, что в конце XIX в. наступила новая эпоха, обещавшая быстрый подъем германского духа, уничтожение сатанинского врага, победу над Великим интернационалом и образование могущественной германской империи. Поэтому он прославлял войну, видел в ней единственное средство победы над вселенским Злом и предсказывал столкновение наций, что вскоре и нашло свое выражение в Первой мировой войне. Наконец, мечтая о социальном порядке и мире, Лист возлагал все свои надежды на сверхчеловека, диктатора, с деятельностью которого и связывал наступление Золотого века. Он верил в реинкарнацию и ожидал кармического возрождения воинов, павших на полях сражений: им-то и предстояло заняться переустройством мира. Один из них, по его мысли, должен был стать вождем германского народа (Лист 2001: 111; Гудрик-Кларк 1995: 97 – 102).

Примечательно, что, пытаясь продвигать свои идеи, Лист вошел в конфликт с Императорской Академией наук, ибо австрийские ученые видели в нем дилетанта, чьи представления лежали за рамками науки. Однако у Листа имелись многочисленные сторонники и влиятельные покровители, сумевшие в 1908 г. учредить Общество его имени, которое популяризировало его «бесценные открытия» и культивировало эзотерические и пангерманские воззрения (Гудрик-Кларк 1995: 50–55). Ланц фон Либенфельс добавил к этому представления о манихейской борьбе расы господ (ариогерманцев) и расы рабов (неарийцев), о прародине арийцев на утонувшем полярном острове под названием Арктогея, а также об эзотерической роли Ордена тамплиеров (Гудрик-Кларк 1995: 65–66).