Игорь Немировский - Пушкин – либертен и пророк - Опыт реконструкции публичной биографии

© И. Немировский, 2018, © ООО «Новое литературное обозрение», 2018

Главы этой книги, за исключением последней, первоначально публиковались в виде следующих статей:

Как Пушкин стал пророком (Из истории ранних пушкинских биографий) // Новое литературное обозрение. 2016. № 4. http://www.nlobooks.ru/node/7575

О счастье в личной жизни (Карамзинский подтекст в стихотворении «Из Пиндемонти») // Новое литературное обозрение. 2015. № 5. http://www.nlobooks.ru/node/6587

Зачем был написан «Медный всадник» // Новое литературное обозрение. 2014. № 2. http://www.nlobooks.ru/node/4836

Либералисты и либертены: случай Пушкина // Новое литературное обозрение. 2011. № 2. http://www.nlobooks.ru/node/1010

О еще одном источнике пушкинского «Каменного гостя» // Russian Literature and the West: A Tribute for David M. Bethea / Ed. by Alexander Dolinin, Lazar Fleishman and Leonid Livak. Stanford, CA: Stanford Slavic Studies, 2008. Р. 211 – 223.

Об одной пушкинской мистификации // Word, Music, History: A Festschrift for Caryl Emerson. Stanford, CA: Stanford Slavic Studies, 2005. Vol. 1. Р. 110 – 120.

Образ Петра Великого у Байрона // Образ Петербурга в мировой культуре: материалы междунар. конференции. СПб.: Наука, 2003. С. 131 – 136.

Опрометчивый оптимизм: Историко-биографический фон стихотворения «Стансы» // Пушкин: исследования и материалы. Т. XVI/XVII. СПб.: Наука, 2004. С. 148 – 167.

Два «воображаемых разговора» Пушкина // Лотмановский сборник. Т. 4. М.: ОГИ, 2004. С. 187 – 195.

Исторический фон послания Пушкина В. Л. Давыдову (1821) // Немировский И. В . Творчество Пушкина и проблема публичного поведения поэта. СПб.: Гиперион, 2003. С. 45 – 73.

О пророке и «Пророке» // Русская литература. 2001. № 3. С. 3 – 20.

Смывая «печальные строки» // Пушкин и его современники: Сб. научных трудов. Вып. 3 (42). СПб.: Академический проект, 2002. С. 58 – 79.

Идейная проблематика стихотворения Пушкина «Кинжал» // Пушкин: Исследования и материалы / АН СССР. Ин-т рус. лит. (Пушкинский Дом). Л.: Наука, 1991. Т. 14. С. 195 – 204.

Декабрист или сервилист? Биографический контекст стихотворения «Арион» // Легенды и мифы о Пушкине. СПб.: Академический проект, 1995. С. 174 – 191.

Статья A. C. Пушкина «Александр Радищев» и общественная борьба 1801 – 1802 годов // XVIII век. СПб., 1991. С. 123 – 134.

Благодарю за помощь и ценные советы А. Е. Барзаха, А. А. Долинина, Давида Бетеа, Алиссу Дейнега Гилеспи, Марка Липовецкого, Билла Тодда, В. Ю. Проскурину, О. А. Проскурина.

Моя особая благодарность библиографам Пушкинского кабинета ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом) Любови Тимофеевой и Юлии Сорокиной.

Отдельное спасибо моим редакторам – Ольге Абрамович, Дмитрию Харитонову, Татьяне Тимаковой, Татьяне Вайзер.

Благодарю Русский центр Гарвардского университета (Davis Center for Russian and Euroasian Studies) за возможность работать в его стенах.

Огромное спасибо И. Д. Прохоровой за интерес к моей исследовательской работе.

Представляя свой труд «Материалы для биографии А. С. Пушкина» (1855) министру просвещения и главе цензурного ведомства А. С. Норову, П. В. Анненков заверял его, что «цель биографии также заключается и в том, чтоб указать примерное религиозное и нравственное направление Пушкина во второй половине его жизни» [1] Цит. по: Модзалевский Б. Л . Работы П. В. Анненкова о Пушкине // Пушкин и его современники. М.: Книжный клуб Книговек, 2015. С. 477. . Анненков знал, кого и в чем он заверял: министр просвещения, Авраам Сергеевич Норов (1795 – 1869), относился к числу знакомых Пушкина и известен в биографии поэта тем, что собственноручно сжег рукопись «Гавриилиады» [2] «Июнь 16. Опять был у меня Норов. ‹…› Вчера он, между прочим, рассказал мне следующий анекдот об А. С. Пушкине. Норов встретился с ним за год или за полтора до его женитьбы. Пушкин очень любезно с ним поздоровался и обнял его. При этом был приятель Пушкина ‹В. И.› Туманский. Он обратился к поэту и сказал ему: “Знаешь ли, Александр Сергеевич, кого ты обнимаешь? Ведь это твой противник. В бытность свою в Одессе он при мне сжег твою рукописную поэму”. Дело в том, что Туманский дал Норову прочесть в рукописи известную непристойную поэму Пушкина. В комнате тогда топился камин, и Норов по прочтении пьесы тут же бросил ее в огонь. “Нет, – сказал Пушкин, – я этого не знал, а узнав теперь, вижу, что Авраам Сергеевич не противник мне, а друг, а вот ты, восхищавшийся такой гадостью, как моя неизданная поэма, настоящий мой враг”» ( Никитенко А. В. Дневник: [В 3 т.] М.: ГИХЛ, 1955. Т. 2. С. 523). .