Абрам Рейтблат - Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы

Важно принимать во внимание еще одно обстоятельство. В России в силу ряда причин третье сословие было гораздо слабее, чем в Западной Европе, и почти не имело голоса в обсуждении государственных и социальных проблем. Как следствие, дворянство не позволяло (в том числе с помощью цензуры) выразиться в сфере печати ценностям и вкусам третьего сословия даже на уровне языка (изгонялось просторечие, объявлялись глупыми и нередко запрещались по эстетическим и моральным, а не по идеологическим соображениям лубочные картинки и книги и т. д.) 82 82 См.: Плетнева А. А. Лубочная Библия: язык и текст. М., 2013. С. 13–21. . В результате книги излюбленных горожанами жанров (авантюрный рыцарский роман, сатирическая повесть и т. д.) почти до конца XVIII в. вообще не могли пробиться в печать и существовали только в рукописной форме. И позднее бывали периоды (например, так называемое «мрачное семилетие» (1848–1855)), когда многие произведения такого типа, неоднократно уже издававшиеся, опять запрещались.

Поэтому параллельно с книгопечатанием существовала довольно богатая письменная литература, дополнявшая его в жанровом и тематическом отношении. А. Н. Пыпин писал: «При Петре и после литература продолжает жить по старинному, в рукописях; печать долго еще остается делом непривычным, и достойным ее считаются только вещи церковные и официальные» 83 83 Пыпин А. Н. Для любителей книжной старины: Библиогр. список рукописных романов, повестей, сказок, поэм и пр., в особенности из первой половины XVIII в., М., 1888. С. IV. . После появления в 1783 г. указа Екатерины II о «вольных» (то есть частных) типографиях быстро стало расти число ежегодно публикуемых произведений и репертуар печатаемых изданий резко расширился. Однако сосуществование этих двух каналов распространения текстов уже вошло в традицию, и письменная литература не исчезала и тогда, когда цензурные условия становились мягче.

Из-за характера письменной литературы, значительную часть которой составляли не одобряемые государством «вольные» (политически, морально и т. д.) произведения, оценить масштабы ее распространения довольно трудно. Более того, мемуаристы нередко из моральных или политических соображений не упоминали о фактах знакомства с такого рода литературой. Поэтому у большинства историков русской печати и русской литературы неявно существует представление, что с конца XVIII в. основу читаемого составляла печатная продукция. Однако это далеко не так. Причем если рукописная традиция XVIII в. неплохо описана 84 84 См., например: Кузьмина В. Д. Рукописная книга и лубок во второй половине XVIII века // История русской литературы: В 10 т. М.; Л., 1947. Т. IV, ч. 2. С. 39–46; Сперанский М. Н. Рукописный сборник XVIII века. М., 1963. , то ее судьба в XIX в. изучена гораздо хуже.

Тем не менее как мемуарных свидетельств, так и сохранившихся в архивах списков достаточно для вывода, что степень распространения рукописных текстов была высока и они были неотъемлемым компонентом чтения любого читателя того времени.

Поэтому есть смысл описать, хотя бы кратко, разновидности рукописной литературы и охарактеризовать практики ее чтения в XIX в., особенно в первой его половине. Основным источником информации послужат в данной работе воспоминания, использованы будут также письма того времени.

Следует остановиться на характере данных источников. В воспоминаниях нередки утверждения, что списки того или иного произведения можно было «встретить всюду», что их «читали все», «читала вся Россия» и т. п. Подобные утверждения характеризуют, разумеется, среду, к которой принадлежал автор, причем он нередко преувеличивает, чтобы достичь большей убедительности. Поэтому сообщения такого рода нужно принимать к сведению с определенной корректировкой. Информация, которую автор сообщает в мемуарах и переписке о себе , с нашей точки зрения, гораздо более достоверна. Но она весьма отрывочна. Поэтому только при наличии ряда сообщений мы можем полагать, что эти данные свидетельствуют не о единичном факте, а о тенденции.

Как уже было сказано, важнейшая причина функционирования текстов только в письменной форме заключается в их неофициальности.

Рукописная литература в XVIII в. существовала в значительной степени как «домашняя», предназначенная для семьи, родственников и друзей. В своей блестящей статье «“Домашняя” литература и истоки классической литературы в России» (1934) П. М. Бицилли показал, как в рамках этой литературы (воспоминания, дневники, письма), сыгравшей в России ту роль, которую в Европе сыграла литература салонов и «академий», формировался русский литературный язык, который способен «выразить любую мысль, любое переживание». По его словам, «состояние пространственного рассредоточения, в котором оказалась русская духовная аристократия, отсутствие общественной жизни, сила цензуры, запрещающей печатное слово, с другой стороны, способствуют тому, чтобы обмен между образованными людьми шел преимущественно письменно » 85 85 Бицилли П. «Домашняя» литература и истоки классической литературы в России // Toronto Slavic Quarterly. 2019. № 69. Режим доступа: http://sites.utoronto.ca/tsq/69/Bicilli69.pdf. С. 23. .