Юрий Щеглов - Ex ungue leonem. Детские рассказы Л. Толстого и поэтика выразительности

В этом ряду находят себе место и характерные пастернаковские перечисления:

(3) Великолепие выше сил / Туши и сепии и белил, / Синих, пунцовых и золотых / Львов и танцоров, львиц и франтих. / Реянье блузок, пенье дверей, / Рев карапузов, смех матерей. / Финики, книги, игры, нуга, / Иглы, ковриги, скачки, бега…

Пример (3) мы выбрали из огромного множества других перечислений ввиду его особой знаменательности. Это перечисление не просто длинное, оно и в ряде других отношений пронизано идеей многочисленности.

Так, многие перечисляемые объекты сами стоят во множественном числе.

В одной из строчек они организованы в пары, т. е. множества внутри множества (ср. формулы типа Русские и украинцы, узбеки и казахи… , выражающие идею ‘все, и притом много’).

Далее, перечисление отдельно прилагательных и отдельно существительных, к которым они относятся, дает эффект умножения предметов ввиду возможности сочетать каждое прилагательное с каждым существительным.

Приведем примеры, показательные в том отношении, что тема, выражаемая через перечисление (тема ‘всё, много’), прямо названа поэтом в связи с перечислением:

(4) Здесь будет всё: пережитое, / И то, чем я еще живу, / Мои стремленья и устои, / И виденное наяву / <���…> / Ко мне бегут мои поступки, / Испытанного гребешки. / Их тьма, им нет числа и сметы…;

Тогда ночной фиалкой пахнет всё: / Лета и лица. Мысли. Каждый случай…

Очевидно, что в этих примерах перечисление, то есть ПОВТОРЕНИЕ однородных членов предложения, есть прежде всего способ РАЗВЕРТЫВАНИЯ темы ‘всё, много, все’, а не подчеркивания какой-то другой темы (как в примере с Будрысом).

По-видимому, пример с двумя лакеями Журдена также может быть понят как КОНКР (имеющая внешний вид ПОВТ) тематического элемента ‘излишество’, скрытого в теме ‘глупая, без надобности демонстрация богатства’.

Можно представить себе и случаи более сложной зависимости между темой и ПОВТ как средством ее КОНКРЕТИЗАЦИИ.

Так, для стихотворного языка Ахматовой характерно отмеченное еще Б. М. Эйхенбаумом ( Эйхенбаум 1969 : 122–130) повторение одинаковых гласных (например, Высокие своды костела, / Синей, чем небесная твердь – в первой из этих строк три ударных О , во второй – три Е ).

Это можно поставить в один ряд с явлениями других уровней ахматовского текста (рифма, лексика, интонация, поза лирического героя), общей чертой которых можно считать тематический элемент

(5) наивность, бесхитростность, инфантильность, простоватость, нескладность…

Другими КОНКР такой ‘наивности…’ могут служить:

(6) частые глагольные и вообще морфологически одинаковые рифмы:

стонешь/тонешь, звучит/сидит, разлучится/научится, холмисты/тенисты .

(7) поза наивных, прожектерских мечтаний типа «буду делать то-то»:

Боже, мы мудро царствовать будем, / Строить над морем большие церкви / И маяки высокие строить. / Будем беречь мы воду и землю, / Мы никого обижать не станем;

И ты палкой чертишь палаты, / Где мы будем всегда вдвоем;

Ты милый и верный, мы будем друзьями… / Гулять, целоваться, стареть…

(8) типичный для Ахматовой союз только в смысле но (см. Эйхенбаум 1969 : 97–98), придающий речи несколько инфантильную интонацию:

Был он грустен или тайно-весел, / Только смерть – большое торжество;

Только нашей земли не разделит. / На потеху себе супостат.

Прямолинейные повторы одних и тех же звуков во всех ударных позициях стиха и одной и той же части речи в рифменной позиции, по-видимому, можно считать проведением указанного тематического элемента (‘наивность, бесхитростность…’) на низших уровнях стихотворного текста. Поэтому функцией этих повторов является не подчеркивание (УВЕЛ), а скорее РАЗВЕРТЫВАНИЕ определенной темы – (5) – в фигуру, внешне совпадающую с результатами ПВ ПОВТОРЕНИЕ.

Ср., напротив, бесспорно подчеркивающую роль аллитераций и ассонансов в случаях типа хрестоматийного Чуждый чарам черный челн (Бальмонт) или Мы с тобой – над волной голубой, / Над волной берегов перебой; / И червонное солнца кольцо, / И – твое огневое лицо (А. Белый), где повторы призваны повысить звучность стиха, т. е. в конечном счете подчеркнуть высказываемое.

Вернемся к собственно ПОВТ как разновидности подчеркивания. Из приведенных примеров видно, что ПОВТ охотно применяется в простых жанрах (фольклор) и на низших уровнях художественного текста (звуковая организация стиха). Точнее, именно в этой сфере ПОВТ может применяться изолированно от других приемов подчеркивания.