Юрий Щеглов - Ex ungue leonem. Детские рассказы Л. Толстого и поэтика выразительности

• девочка оказывается на путях, так как плохо понимает слова старшей сестры ( ДГ ).

Второе существенное свойство Катастрофы– ее размах, физические параметры, несоизмеримые с силами человека:

• быстрота охотничьих собак ( К ):

• скорость и размеры поезда ( ДГ );

• скорость и мощь акулы ( А );

• огромность медведя ( ДТ );

• сверхловкость обезьяны и высота мачты ( П ); в других рассказах этому соответствуют лев, слон и др.

Следует сказать, что Катастрофа– в соответствии с дидактическим аспектом АС (22) – используется и для сообщения детям интересной информации о мире. Она включает как объекты из знакомого крестьянским детям окружения, так и сведения о природе и жизни других стран и народов.

СОВМЕЩЕНИЕМ этих познавательно ценных объектов со сверхчеловеческим масштабом Катастрофыи являются, с одной стороны, поезд, медведь, гроза, пожар, а с другой – такие экзотические животные и явления, как акула, обезьяна, слон, лев, кругосветное плавание, корабль, мачта и т. п.

В тематическом плане Неадекватная Деятельностьпредставляет собой КОНКР комплекса отрицательных качеств, перечисленных в АС (18), (22): паллиативность, действия не вровень и вне соприкосновения с событиями и их глубинной сутью, следование жестким условным правилам. В выразительном отношении – это ОТК к Спасительной Акции, воплощающей правильную стратегию, и одновременно ретардация (ПРЕП) к ней. Одновременно это КОНТР к неуправляемости Катастрофы: отсутствие результата (= управления событиями) подчеркнуто попытками его добиться. Рассмотрим по отдельности некоторые способы, которыми этот набор функций реализуется в блоке Неадекватная Деятельность.

Как уже говорилось, паллиативность, неглубинность и условность часто СОВМЕЩАЮТСЯ в мотиве словесного действия, оказывающегося бесплодным. Его СОВМ с неудачными попытками управления Катастрофойдает

(26) неудачные попытки справиться с Катастрофойпри помощи слов.

Эти ‘слова’ предстают в рассказах ввиде разного рода советов, команд, окриков, адресуемых чаще всего жертве , но иногда и носителю опасности . Примеры:

• крики «Назад!», обращаемые к собаке как к носителю опасности ( К );

• и как к жертве ( ЧСБ ); кстати, этот рассказ – уникальный пример слов, обращаемых и к жертве , и к носителю опасности («…закричал: – Булька, назад! – и кричал колодникам, чтобы они не били Бульку»);

• неэффективные советы старшей сестры девочке, оказавшейся вблизи путей, и свистки машиниста, адресуемые ей же ( ДГ );

• крики «Назад! Назад! Вернитесь! Акула!» ( А );

• крик барина «Дети! бегите скорее домой – бешеная собака!» ( БС ).

Бесплодность словесных действий выражается в том, что адресат не слышит или не понимает, заведомо не может выполнить совета, подчиниться команде и т. п.:

• «Меньшая девочка не расслышала <���…> маленькая девочка думала, что ей велят собирать грибы» ( ДГ );

• «Но ребята не слыхали его, плыли дальше» ( А );

• «Дети услыхали, что кричал отец, но не видали собаки и бежали ей прямо навстречу» ( БС ) 16;

• «Но колодник увидал Бульку, захохотал и крючком <���…> зацепил его за ляжку» ( ЧСБ ).

Тематические элементы ‘паллиативность’, ‘действия не вровень с событиями’ и ‘следование правилам’ дают всевозможные

(27) действия по спасению, пригодные в обычных условиях, но обреченные на провал в обстановке Катастрофы.

Примеры:

• действия машиниста, безуспешно пытающегося остановить поезд ( ДГ );

• действия матросов в А , которые спускают лодку и гребут к мальчикам (действие по правилам спасения на воде), а те пытаются спастись от акулы вплавь.

Обыденный, неадекватный чрезвычайности ситуации характер этих действий дополнительно выражен здесь тем, что эти действия – копия всего того, что делалось в рамках Мирной Жизни:

• там «матросы попрыгали в воду, спустили в воду парус», здесь «матросы спустили лодку, бросились в нее»;

• там мальчики «вздумали плавать наперегонки в открытом море», здесь они «поплыли в разные стороны».

Тот же параллелизм наблюдается и в отношении словесных действий:

• там артиллерист кричал сыну «Не выдавай! Понатужься!», здесь он же кричит: «Назад! Вернитесь!»