Владимир Леонов - «Искал не злата, не честей». Том 1

От меня чего ты хочешь?

Ты зовешь или пророчишь?

Я понять тебя хочу,

Смысла я в тебе ищу…

Пушкин упивался гармонией жизни. Это то, ради чего и стоит жить! Это и есть мировоззрение солнца, когда постоянно и каждый день всходит мера страстей вольных и дозволений, что с подоплекой мудрости библейской озвучил апостол Павел: «В се мне позволительно, но не все мне полезно».

Переход от весеннего ликования к осенней мудрости, от упоения любовью и гастрономией к почти келейному уединению пророка и святца, от дивности вечернего Санкт – Петербурга к одинокому скитанию среди холмов и и полей и околоозерных дубов – вот прелесть, густота жизни, ее мадригал и ее проповедь.: « Жизнь полюбить больше, чем ее смысл».

Ведь к этой золотой мере жизни стремился герой романтической поэмы Пушкина Алеко – как и Пушкин, русский скиталец, который никогда не смог уйти от своей бунтующей души. И здесь Пушкин чувствовал себя в заговоре с героем против сплоченной посредственности, которая под видом полного благополучия в сущности стремится к созданию «усмирительной» клетки для человека – как узника чужой души и данника чуждой воли.

Когда Пушкину дали камер – юнкера, он скрежетал зубами, а в семье жены ему говорили: « Наконец – то вы как все. У вас есть официальное положение».

Мундир придворного до крови натер ему шею. Необходимость быть как все , подчиняться или подчинять, измучила его. Он хотел представлять себя без чинов и санов. Как и Суворов, « победы брать своей саблей»

Спустя столетие другой русский поэт, Блок назовет Пушкина « сыном гармонии». Ибо везде Пушкин хотел видеть Жизнь, Тайну, Чудо.

Самый пластичный русский поэт. Легко, грациозно и непринужденно он поднимается из глубины платоновсой философии к иронии и насмешке Лафонтена, от слегка фривольного (куртуазного) стиля Грасиана к библейскому (православному) пафосу, от торжественной риторики Державина к сарказму «фернейского циника», от скабрезности Булгарина к высокому коленному патриотическому благоговению Ломоносова:

«И забываю мир – и в сладкой тишине

Я сладко усыплен моим воображеньем».

Пушкин – поэт исторической гармонии, поэт Мысли и Разума. Сын своего рационалистического века, завещающий своим умом грядущим поколениям (то есть моему поколению в том числе) то имущество, которое будет служить всегда предостережением:

«Напрасно я бегу к сионским высотам,

Грех алчный гонится за мною по пятам»

Вряд ли я допускаю опечатку, если обозначу авторскую позицию – стихи Пушкина одинаково нужны для сильных и слабых мира сего, для богатых и нищих, дервишей и каликов, для школьника и президента, студента и премьер – министра. Они – стражник первичного психического и мыслительного генетического материала, генетического кода нации, однажды вскрытого в истории библейским анатомическим ножом: « Любое процветание силою берется и применяющие усилие восхищения достойны» (Матфей).

Его поэзия заставляет задуматься с первых нот произношения, ибо она прорывает планктонную блокаду двуногих особей, болезнь рода человеческого – нищету дух и грошовый уют, когда «…копейка есть солнце в жизненной орбите» – бледная пыль на лице Вечности: проявляется золотым ключом апостола Петра, открывающим врата рая, магическую Державу, пробуждающую в человеке Жажду к победе, Волю к победе, Саму Победу: «Я дам ключ тому, кто увидит дверь » (Библ.). И тогда, будет именно так: «…И прежний Илион восстанет вновь из праха. Быстрее, чем он был разрушен и сожжен. А отпрыск Гектора займет Приамов трон » – Жан Расин.

Его поэзия дерзкая и самовольная, предлагающая сломать «иглу Кащея», образное народное воплощение силы духа и силы цели, совершить подвиг Геракла, достав из сада Гесперид золотые яблоки, сродни живой воде, дающей вечную молодость, дерзость, страсть. Она согрета лучами разума и говорит она голосом правды. И не допускает, чтобы Родина была «погублена деревянным конем» – сдать империю врагу (по примеру гибели Трои):

Кому порок наш не беда?

Кто не наскучит никогда?

Можно безоговорочно сравнить стихи Пушкина с лоцией, подробной картой позитивного мышления и и настроения, духовным талисманом для тех, кто носит в своем маленьком сердце собственное величие. Поэт отдает частицу души и себя, отделяя тень, страхи и сомнения от мыслей и духа. Говоря словами У. Шекспира, он « Смуту преодолевает противоборством» и авторским дополнением – энергичными и с искренней историей сюжетами, заквашенных на древней эволюционной семантической аллегории: « Кому не ведомы дороги тому судьба и крыльев не дает».