Георгий Чистяков - Беседы о литературе - Восток

При том что две эти пьесы, «Сестра Беатриса» и «Чудо святого Антония», написаны в очень разных тонах, их объединяет одна тема: человеку нужна не религия. Человеку нужна живая связь с Богом: не система взглядов, не какая-то идеология, а личная связь с Христом и Его святыми; только эта личная связь, которая на самом деле не подчинена никаким законам и правилам, потому что Бог действует не по правилам, а в силу Своего всемогущества. И мы, люди, не можем приказать Ему делать одно и не делать другого. Человечество хотело бы, чтобы Бог действовал по его правилам, потому что так будет проще жить. А Бог выводит нас в многообразие мира, в котором человеку надо не диктовать правила, а прислушиваться к тому, что происходит вокруг. Только тот, кто прислушивается, только тот, кто вникает в суть бытия, пытаясь его объяснить, обретает верную дорогу в жизни. Вот еще одна из тем, постоянных для Мориса Метерлинка.

Меня смутили Ваши слова в прошлой передаче [3] В беседе, посвященной творчеству Рильке, 10 июня 1998 г. о том, что одиночество продиктовано какими-то своими правилами игры. Мне кажется, что единственные правила игры – это заповеди Божии [4] Здесь и далее курсивом выделены вопросы радиослушателей; большинство вопросов приводится в сокращении. .

По-моему, об этом мы только и говорим, что задача наша заключается не в том, чтобы устанавливать те или иные правила игры, а жить, чувствуя Бога в этом мире, чувствуя присутствие Христово среди нас и отвечая своим «Я» на те призывы, которые к нам обращает Христос. Дело заключается именно в том, чтобы наши отношения с Богом стали живыми, стали реальными, перестали быть теми или иными правилами, потеряли бы характер той или иной установки, сделались абсолютно естественными и живыми.

У меня детский вопрос. Вот я смотрю на фотографии моих родителей, бабушек и дедушек, вспоминаю их. А кто же будет вспоминать прабабушек-прадедушек? От них никаких фотографий не осталось.

Вы знаете, конечно, действительно очень больно, что мы с вами плохо знаем о тех, кто жили прежде. И, кстати говоря, в одной из своих пьес, в «Обручении», Морис Метерлинк ставит и этот вопрос тоже. У нас были и прадедушки и прабабушки, и у них, у наших прабабушек, были, в свою очередь, тоже прадедушки и прабабушки. И очень важно, чтобы о них тоже помнили мы, хотя бы помня о наших бабушках и дедушках, которые их держали в своей памяти, которые молились о них. Иногда все-таки остаются хотя бы имена наших далеких предков. Духовная связь с ними, без сомнения, может быть восстановлена через связь с теми старшими, которая у нас всё же есть. Но терять связь со старшими нельзя ни в коем случае. Это очень страшно, потому что, потеряв связь с нашими бабушками и дедушками, с нашими усопшими, мы на самом деле теряем самих себя, мы перестаем быть людьми. И связь эта должна быть все-таки не формальной, а абсолютно живой, абсолютно естественной. И знаете, человек может писать имена своих родных в записках и подавать эти записки к обедне. Но если при этом не будет что-то шевелиться в сердце, если при этом не будет у нас слез – если не в глазах, то, во всяком случае, где-то там, в горле комка не будет, – то никакая записка не поможет. Связь между нами и усопшими должна быть абсолютно естественной, потому что с ними мы составляем одно неразрывное целое. И только, как говорит Дедушка в «Синей птице» у Метерлинка, «живые – они вечно ничего не понимают». Вот мы как раз те самые живые, которые не понимают самых простых вещей.

Я когда-то сказал одной знакомой, которая слишком озабочена церковным поминовением: вспомнил – уже помолился. Оказывается, это у меня с далекого детства. Вот что я запомнил из спектакля «Синяя птица». У меня вопрос: как Метерлинк относился к тому, что бельгийцы проявляли рвение в уничтожении евреев?

Спасибо Вам. Сначала я все-таки отвечу на значительно более важную Вашу реплику, которую я не могу оставить без ответа. Нет. Церковное и литургическое поминовение усопших – это не что-то пустое, как Вы сейчас сказали. Оно чрезвычайно важно и необходимо. Но оно должно идти от сердца, оно не должно быть оторванным от нашей реальности, от нашего с вами личного участия в этой молитве, не только словами, но и слезами. А то ведь иной раз получается так, что мы отдаем в церковь записку, а сами не участвуем в этой молитве, а сами как-то забываем о том, что молиться-то мы должны все вместе, что без нашего участия молитва будет неполной, ненастоящей. Литургическое поминовение усопших чрезвычайно важно и необходимо. Но мы должны участвовать в этом поминовении, включаясь в него от всего сердца.