Самюэл Хаякава - Язык в действии - Руководство к ясному мышлению, чтению и письму

Интерпретация должна быть основана на совокупности контекстов. Если бы было по-другому, то мы бы не смогли пользоваться не совсем правильными (подходящими конкретной ситуации) словами и ждать, что люди нас поймут. Например:

A. Чёрт возьми! Ты глянь, как второй бейсмен побежал!

B. (глядит). Ты имеешь ввиду шортстопа?

A. Да, его.

A. Наверное, что-то не так с маслопроводом; двигатель стал застревать.

B. В смысле, с «бензопроводом»?

A. Да. Разве я не сказал «бензопровод»?

Иногда контексты настолько ясно показывают, что мы имеем ввиду, что часто нам даже не приходится говорить, что мы имеем ввиду, чтобы нас поняли.

Становится ясно, что игнорирование контекстов в любой попытке интерпретации – глупая практика. Ещё хуже, когда такая практика приводит к проблемам. Распространённым примером могут послужить сенсационные газетные истории, в которых несколько слов публичной персоны вырываются из контекста и используются как основание для ложных утверждений. Был случай на день примирения, когда преподаватель университета произносил речь, и в ней сказал, что Геттисбергская речь Авраама Линкольна была «хорошим примером эффективной пропаганды». Из контекста ясно следовало, что он употребил слово «пропаганда» в его словарном значении, нежели в популярном. Из контекста также было понятно, что выступающий восхищался Линкольном. И тем не менее, местная газета, целиком и полностью проигнорировав контекст, представила этот случай в таком свете, чтобы создать впечатление, что выступающий назвал Линкольна лжецом. На этом основании газета начала кампанию против преподавателя. На его возражения, редактор газеты ответил « Плевать мне, что вы там ещё сказали. Вы сказали, что Геттисбергская речь была пропагандой, так ведь?» Для редактора это было полным доказательством того, что выступавший оклеветал Линкольна, и за это заслуживал увольнения из университета. Схожая практика характерна для рекламы. На обложке книги могут поместить цитату критика: «Блестящая работа», тогда как, читая контекст можно обнаружить, что на самом деле он написал: «Произведение не дотягивает до того, чтобы можно было сказать, что это блестящая работа». Некоторые люди защищают такую практику, говоря: «Но ведь он использовал слова «блестящая работа», разве нет?»

Во время споров люди часто жалуются на то, что слова имеют разное значение для разных людей. Вместо того чтобы жаловаться, им стоит принять это как нечто само собой разумеющееся. Страшно подумать, если бы, например, слово «правосудие» имело одинаковое значение для всех девяти судей Верховного Суда Соединённых Штатов; были бы сплошные единогласные решения. Ещё страшнее представить, если бы слово «правосудие» значило одно и то же для Фьорелло Ла Гуардия (мэр Нью-Йорка 1933–1945) и для Иосифа Сталина. Если мы хорошо усвоим принцип, что ни одно слово не повторяется в значении, мы выработаем навык автоматически проверять контексты, что поможет нам лучше понимать, что говорят другие люди. На данный момент мы слишком вероятно реагируем сигнально на некоторые слова и видим в замечаниях людей значения, которые никогда ими не подразумевались, и мы тратим силы, обвиняя людей в «интеллектуальном мошенничестве» или «злоупотреблении словами», когда они просто пользуются словами не так, как это делаем мы. Люди не могут использовать слова не по-своему, особенно, если они прожили жизнь сильно отличную от нашей. Конечно, существуют случаи интеллектуального мошенничества и злоупотребления словами, но происходят они не всегда там, где их ищут.

В исследовании культур отличных от нашей, контексты становятся ещё важнее. Высказывание: «В доме не было водопровода и электричества», не говорит о недостатках английского дома в 1570 году, но говорит о них, если речь идёт о доме в Чикаго в 1941 году. Если мы хотим понять конституцию Соединённых Штатов, нам не достаточно, как советуют нам историки, просто сверить все слова со словарём и прочесть интерпретации судей Верховного Суда. Нам нужно рассматривать конституцию в её историческом контексте: условия жизни, текущие идеи, расхожие предрассудки и вероятные интересы людей, которые писали конституцию. Ведь слова «Соединённые Штаты Америки» обозначали нацию другого размера и другой культуры в 1790 году, нежели то, что они обозначают сейчас. Если мы обсуждаем широкую тему, диапазон контекстов на рассмотрение – вербальных, социальных и исторических – может стать весьма большим.