Марк Стейнберг - Пролетарское воображение. Личность, модерность, сакральное в России, 1910–1925

С точки зрения рабочих, стремившихся к саморазвитию, эти культуртрегерские меры помогали им дополнить начальное образование, полученное в детстве, открывали новый доступ к знаниям и культуре. Количество подобных мотивированных рабочих впечатляло. Один из педагогов, выражая мнение многих, говорил, что у народа есть великая жажда знаний, и отмечал с восхищением (и некоторой снисходительностью) то, что взрослые люди, приходя учиться на курсы, на вопрос, что они хотят узнать, отвечают «все знать хочу» [Зимин 1913:49–50]. Профсоюзные лидеры также находились под впечатлением: «переживаемое теперь рабочими стремление к знанию, – писал профсоюзной активист в 1907 году, – напоминает подобное же явление в середине 90-х годов, когда первое массовое пробуждение рабочего класса толкало его не только к борьбе за лучшие условия труда, но и к свету знания». Но, продолжал он, разница между тем временем и нынешним «громадная». Тогда речь шла о сотнях и тысячах рабочих, а сейчас о сотнях тысяч. Тогда умственные запросы были «элементарнее», а руководящей силой была почти исключительно интеллигенция, теперь же «движение исходит от рабочих, ими направляется и определяется» [Д. 1907:1] [51] Я предполагаю, что автором статьи мог быть Дмитрий Кольцов.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Нарративам самоидентификации в русской истории и литературе была посвящена специальная конференция, по итогам которой издан сборник статей «Self and Story in Russian History» под редакцией Лауры Энгельштейн и Стефани Сандлер [Engelstein, Sandler 2000]. Весьма глубокий, хоть подчас и спорный анализ концепции личной идентичности в русской культуре и практике, в основном сталинского и послесталинского периода, предлагает Олег Хархордин [Kharkhordin 1999].

Есть много важных исследований, посвященных различным концепциям личности и взаимосвязи между личностью, представлением о себе и моральным суждением. Среди работ, с которыми я знаком, наиболее интересными представляются следующие: [Ranciere 1989; Davis 1983; Geertz 1983: 55–70; Carrithers et aL 1985; Taylor 1989; Shweder 1991: 113–185; Porter 1997]. О конструировании личности, построенном на гендере, см. [Scott 1988: 28–50]. Работы Мишеля Фуко по истории сексуальности были сосредоточены на «конструировании личности» и исторической важности идей о личности для «генеалогии этики». См. [Фуко 1998] и его интервью Хьюберту Дрейфусу и Полу Рэйнбоу [Dreyfus, Rabinow 1983].

См. [Кант 1964].

Блестящий анализ «высокой модерности» современного государства можно найти в [Scott 1998]. Большая часть исследований М. Фуко посвящена современному развитию систем и структур власти, которые постоянно повышают степень наблюдения и контроля за субъектом. Общая характеристика западных моделей модерности дается в [Adas 1989:409–415]. Обзор всех концепций «человек как машина», начиная с эпохи Ренессанса, см. в [Mazlish 1993]. См. также определение Запада как машинной цивилизации в [Beard 1928:14–20].

Обсуждение модели западной модернизации см. в [Adas 1989: 409–415].

Образы города в западной культуре обсуждаются в [Schorske 1963: 95-П4;

Ihrupp 1963: 121-32; Mumford 1965: 271–292; Fisher 1975: 371–389; Pike 1981; Johnston 1984; Harvey 1985:180–206; Versluys 1987; Gilloch 1996; Buck-Morss 1999].

См. [Clark 1984; Walkowitz 1992; Felski 1995].

Историки лишь недавно приступили к отдельному изучению сложной культуры русской модерности. См. [Engelstein 1992; Neuberger 1993; Sylvester 1998]. Литературоведческих исследований об эпохе модерна в России имеется много, но в них мало внимания уделяется более широкому социальному и культурному контексту. Значимым исключением является [Clark 1995].

Основные труды на эту тему: [Zernov 1963; Kline 1968; Read 1979; Carlson 1993; Shevzov 1994; Evtukhov 1997; Rosenthal 1997; Young 1997; Peris 1998; Coleman 1998; Engelstein 1999; Worobec 2001]. Дополнительная библиография приводится в главах 6 и 7.

Обзор некоторых теоретических подходов к теме народной религиозности и соответствующей научной литературы см. в [Davis 1982: 321–341; Badone 1990; Ford 1993b: 152–175; Pals 1996].

Хотя я использую эти термины несколько иначе, по поводу религии как номоса см. [Berger 1967:19–25], по поводу религии как этоса см. [Geertz 1973а: 89-103; Geertz 1973а: 126–141], а также работы М. Элиаде, особенно [Eliade 1959; Eliade 1960]. Содержательный обзор взглядов Элиаде можно найти в [Pals 1996: 159–180].