Людмила Зубова - Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020 [калибрятина]

Поскольку глаголы прошедшего времени могут довольно легко становиться прилагательными, а прилагательные существительными, возможна и непосредственная субстантивация глаголов, как, например, у Сергея Петрова, Иосифа Бродского, Александра Левина 42:

Не я, не ты, не он, а просто было,

как вдоль судьбы шагающее быдло.

Хоть бы брылы развесившее рыло!

Нет, просто было, и оно обрыдло.

Давно уже ушли до ветру жданки,

все данные собрали да и в печь!

И Было вонькоехоронят по гражданке,

И Былу не дадутподонки в землю лечь.

И поют подонки,

голосочки тонки,

Семки, Тоньки, Фомки,

милые потомки:

Ходи изба, ходи печь!

Былу нету места лечь.

(А следовательно, требуется сжечь,

и вместе с рукописями!)

В гробу везут чудовищное Было,

помнившееся над единым и одним.

И чья-то речь стучит-бубнит над ним,

как будто сей звонарь колотит в било.

Сергей Петров. «Надгробное самословие. Фуга» 43;

«И он ему сказал»

<���…>

« Один сказал другой сказалструит»

<���…>

«И он сказал». « Но раз сказал – предмет,

то так же относиться должно к он’у».

<���…>

«Где? В он-ему- сказал’еили в он’е».

<���…>

«Лишь в промежутках он-ему- сказал’а».

<���…>

сказал’ом, наподобие инцеста».

<���…>

И Он Сказалносился между туч

<���…>

«О как из существительных глаголет!»

Иосиф Бродский «Горбунов и Горчаков» 44;

Больше жизни и ярче брызни

полюбилтвоих серых глаз

утолилтвоих тёплых уст

утонуллебединого тела

щекоталнепослушных ресниц

пробежалнезаметных часов

шелестелзаоконной листвы

тише мыши и выше крыши

улетелмоей головы

Александр Левин. «Больше жизни и ярче брызни…» 45.

В следующем тексте слово было может быть понято и как глагол, и как краткое прилагательное, и как существительное:

человеческое тело

не расходится как мыло

в напомаженной воде

оно никогда не бывает было

оно всегда сейчас и где

Мария Степанова. «человеческое тело…» / «Война зверей и животных» 46.

А в тексте Николая Голя слово были как существительное и как глагол вполне могут меняться местами в восприятии читателя:

Высокое искусство романтизма

не жаловало низменных примет.

Какие были, черт возьми их, были!

Какой вскипал и разгорался пыл!

…Все знают – обокрали и побили.

Романтик говорит, что – прокутил.

Николай Голь. «Романтизм» 47.

Синкретичное имя как результат обратного словообразования

Многие поэты извлекают синкретическое имя или непосредственно существительное из совокупности современного прилагательного и древнего имени, застывшего в идиомах, наречиях, безличных предикативах. В стихах появляются разные падежные формы существительных пусто (← попусту ), поздно (← допоздна ), светло и светла (← засветло ), темно (← затемно ) , давно (← издавна ), сухо (← досуха, насухо, посуху ) и т. п.:

Всё – блажь ночей, причуда их, загадка.

До слабого рассветного поздна

творится, при мерцании огарка,

печальное признание письма.

Белла Ахмадулина. «Глубокий обморок» 48;

подарю тебе солнце и звезды

и старый сундук

где хранится прекрасное поздно

и золотое вдруг

Давид Паташинский. «мое дорогое» 49;

Заветный дом – светло замрожено

От крыши тень – крылом. Стучу в светло

перепелом – там ждут меня давно —

Ноэтоневозметоневозмо!..................

На дверь и стены зырит как в трюмо —

и там – я сам – портрет и натюрмо

Генрих Сапгир. «Бутырская тюрьма в мороз» / «Генрих Буфарёв. Терцихи» 50;

Бумага стерпит и не то. Позор забудется под утро.

Заснет, согнувшись у стола, печальный кукольник забав.

Сложилось в землю шапито. Луна, забытая, как кукла,

плеснет хрустального светла, дорогу солнцу угадав.

Давид Паташинский. «Бумага стерпит, люди – нет. Еды осталось на неделю…» 51;

Лишь ты вздохнешь украдкой

С чужого высока

В ответ на чуждый стон.

Сергей Вольф. «Остаточная грусть…» 52.

В подобных, достаточно многочисленных случаях обратного словообразования (редеривации) невозможно и не нужно искать единственную мотивирующую основу неологизма, воспроизводящего древнее синкретичное имя. Авторское преобразование формы не просто происходит на фоне всей парадигмы, хотя бы и дефектной, но и восполняет эту парадигму. Поэты частично достраивают разрушенные парадигмы, осколки которых сохранились только в наречиях: