Коллектив авторов - Проклятые критики. Новый взгляд на современную отечественную словесность. В помощь преподавателю литературы

Опыт литературной критики И. Ципоркиной прошел десятилетнюю шлифовку в личном блоге, формирование которого происходило под влиянием глубочайшего изумления от перипетий литературного и паралитературного процессов. С недавнего времени решилась выступить как критик в сетевых литературных журналах.

Замлелова Светлана Георгиевна(p. 1973, Алма-Ата).

Окончила Российский Государственный Гуманитарный Университет (Москва). Автор нескольких книг прозы и публицистики. Кандидат философских наук (МГУ им. М.В. Ломоносова), защитила кандидатскую диссертацию на тему «Современные теологические и философские трактовки образа Иуды Искариота».

Отличительным и прискорбным признаком современного литературного процесса в России является почти полное отсутствие не только влиятельной, но и просто объективной критики. Представьте себе океанский корабль без компаса! Примерно то же самое. Ладно еще, если вместо Индии в Америку приплывет. А если на остров Черепов, где все давно уже друг друга съели?

Эта ситуация особенно удручает, если сравнивать ее с XIX веком, когда литературная критика в течение десятилетий была чуть ли не главным жанром нашей словесности, и не только по влиянию на процесс, но и по массовости тогдашней читательской аудитории, с нетерпением ожидавшей новых статей Белинского, Добролюбова, Писарева, Чернышевского, Дружинина, Страхова, Григорьева, Михайловского…

Впрочем, и в советские времена критик был ключевой фигурой, во многом определявшей положение дел на «литературном фронте». Глазами авторов разгромных или хвалебных статей смотрели на процесс в целом и на отдельных авторов не только читатели, но и власть, внимательно следившая за новинками литературы, понимавшая воспитательные и прогностические возможности изящной словесности, чего не скажешь о нынешних политиках, предпочитающих спорт. К литературе они относятся как к двусмысленной гомеопатии. И напрасно… Но когда они это поймут, будет поздно.

Советскую литературную эпоху во многом определяли такие критики, как Полонский, Воронский, Тынянов, Шкловский, Сурков, Абрамов, Макаров, Дементьев, Дедков, Ланщиков, Лобанов, Бушин, Кожинов, Аннинский, Глушко, Мяло, Бондаренко и другие. Разговоры о тотальной беззубости и сервильности советских рецензентов – явное преувеличение, теоретические сшибки были не шуточные, и для тех же «неистовых ревнителей» закончились печально. Можно вспомнить и знаменитую дискуссию 1970-х «Классика и современность», до основ потрясшую литературное сообщество. Да, в ту пору споры велись на основе тогдашнего понятийного аппарата, насыщенного эвфемизмами, экивоками, отсылками к классикам марксизма-ленинизма, с учетом общеизвестных табу и неприкасаемых «священных коров». Но разве сейчас не так? Просто теперь иные термины, другие «священные коровы», похудосочней прежних, и новые табу, за нарушение которых, конечно, автора не посадят и не расстреляют, а всего-навсего объявят не существующим в литературе. Не лучше, чем сумасшедший дом для Хармса.

Сегодня, к сожалению, критика из влиятельного жанра превратилась в своего рода «золушку», которая за малую мзду до блеска начищает лауреатские значки авторов сомнительных сочинений. Кому-то покажется это странным, но весьма стесненные в идеологической самостоятельности, советские литературные «арбитры» и «рефери» в своих эстетических оценках были гораздо свободнее нынешних. В СССР для главного редактора (я это хорошо помню) одной из самых сложных проблем был поиск автора, которому можно заказать, нет, не разгромную, а положительную рецензию на очевидно неудачную новинку «классика соцреализма». Никто не хотел мараться. Очередной отказ сопровождался примерно таким комментарием: «Нет, уж, увольте! Профессиональная репутация дороже!» Сегодня же мы имеем обратную ситуацию. Если продолжить сказочные аналогии, то современные критики мне напоминают толпу беззастенчивых льстецов, без удержу нахваливающих «новое платье короля», сиречь новинки литературы, которую не то, что читать, листать смысла не имеет.

Почему такое стало возможно в нашей культуре? Ведь нечто схожее мы наблюдаем и в театре, и в кино, и в изобразительном искусстве. Куда же подевалась профессиональная честь и достоинство неподкупных «зоилов» и «аристархов»? Можно, пожалуй, выделить несколько причин оскудения и вырождения критической мысли в России. Назову их в порядке значимости.