Владимир Алпатов - Языкознание - От Аристотеля до компьютерной лингвистики

Важно и такое указание Бахтина: «Всякое высказывание, кроме своего предмета, всегда отвечает (в широком смысле слова) в той или иной форме на предшествующие ему чужие высказывания…. Но высказывание связано не только с предшествующими, но и с последующими звеньями речевого общения…. Высказывание с самого начала строится с учетом возможных ответных реакций, ради которых оно, в сущности, и создается».

Но отношения между говорящим и слушающим многообразны и в устной, и в письменной речи. Могут быть выделены два полярных класса ситуаций. С одной стороны, говорящий (пишущий) обращается к известным и конкретным собеседникам: текст предполагает ответ или, по крайней мере, допускает его (разговор, беседа, личная переписка). С другой стороны, может происходить обращение к абсолютно неопределенному собеседнику, при этом ответ не предполагается (научная литература, газетная информация, авторский текст художественных произведений); такой тип ситуаций чаще реализуется на письме. Может быть выделен и промежуточный тип ситуаций. В этом случае множество собеседников также не определено, однако задаются некоторые его характеристики (обращение к женщинам, пассажирам, политическим единомышленникам, потребителям рекламируемого товара и пр.). Говорящий, обращаясь к массе, в то же время обращается как бы к каждому собеседнику лично; ответ также не предполагается. Примеры таких ситуаций: устная и письменная реклама, выступление телеведущего или телекомментатора, агитация на предвыборном митинге, статья женского раздела газеты, объявление по радио в метро. Ситуации двух последних типов значительно расширились с появлением радио и телевидения, но и общение с конкретным собеседником приобрело новые возможности: оно перестало быть преимущественно устным, как еще было недавно (интернет, СМС-сообщения и пр.). Каждый из трех типов речевого общения может быть условно назван соответственно индивидуальным, массовым и индивидуально-массовым (или квазииндивидуальным).

Другой признак — единичность или множественность говорящих и слушающих. Разумеется, реальный говорящий при устном общении бывает один (исключая особые ситуации вроде пения хором), но на письме возможны коллективные сочинения, а устный текст (как и письменный) может предполагать наличие анонимного коллектива, от имени которого он распространяется. Сложнее ситуация со слушающими, число которых может варьироваться от одного человека до всего человечества.

Два эти признака, по-видимому, не следует считать абсолютно независимыми: ситуация, при которой одна сторона только говорит или пишет, другая сторона только слушает или читает, в принципе предполагает множественность, точнее, неопределенное количество слушающих или читающих. Могут быть, конечно, исключения вроде случая, когда просят пройти из очереди «следующего», однако подобный речевой акт уже занимает промежуточное положение: ответная реплика возможна и здесь. Взаимный же речевой акт, разумеется, не требует, чтобы собеседников было всегда двое; однако их количество должно быть сравнительно невелико и их состав точно определен.

В зависимости от типа общения могут употребляться или менять значение те или иные слова и формы языка. Например, в русском языке местоимение ты и соответствующие глагольные формы употребляются только по отношению к младшим, подчиненным или близким людям. Можно считать, что соответствующие компоненты составляют часть их значения. Но при массовом типе общения эти компоненты исчезают, как это происходят в плакатных высказываниях типа Не уверен — не обгоняй или Гаси (окурок). Однако при квазииндивидуальном типе общения происходит иное: телекомментатор к взрослому зрителю будет обращаться на вы .

Есть языки, где такого рода различия более очевидны, чем в русском языке. Это, например, японский язык, в котором развита система так называемых форм вежливости (термин, общепринятый в японистике, но точнее их называть формами этикета). Здесь в глаголах, прилагательных и связках противопоставляются формы вежливости и невежливости по отношению к собеседнику (собеседникам): ёмимасу «читаю, читаешь, читает…» (вежливо), ёму (тот же перевод, но невежливо).

Однако таким образом формы противопоставлены лишь при наличии определенного собеседника или собеседников. При квазииндивидуальном общении почти всегда используются вежливые формы (для глагола с суффиксом - мас- ). Например, в большинстве японских газет эти вежливые формы стандартны, если предполагается какой-то ограниченный некоторыми рамками круг читателей: колонки для садоводов, рыболовов, специальные женские страницы и пр. Здесь говорящий обращается как бы к каждому собеседнику лично и относится к нему с этикетным уважением. А в случае обращения к совсем неизвестному читателю есть только невежливые формы, которые здесь не имеют собственно невежливого значения и употребляются потому, что пишущий вообще не ориентируется на собеседника (играет роль, видимо, и формальная простота невежливых форм, имеющих, кроме связки, нулевой показатель). Орган японской компартии газета «Акахата» все материалы печатает с использованием вежливых форм: авторы, разумеется не зная всех собеседников, обращаются к ним как к единомышленникам. В других же газетах при обращении к «читателю вообще» используются простые формы глаголов и прилагательных и соответствующая связка. То же происходит и с повелительными формами глагола, как и в русском языке.