Дэвид Беллос - Что за рыбка в вашем ухе? [Удивительные приключения перевода]

Может показаться, что «просвещение» и «ободрение» идут рука об руку, однако на самом деле между ними все время идет скрытая борьба. Первые алфавитные списки слов разговорных языков были расширениями традиционных учебных пособий: словарь Робера Этьенна «Французские слова в алфавитном порядке и как их надо писать, с переводами на латынь; для детей» ( Les Mots français selon l’ordre des lettres ainsi que les fault escrire: tournez en latin, pour les enfans ), впервые опубликованный в 1544 году, помогал франкоговорящим детям выучить основы языка их культуры, а именно латыни, но попутно был и пособием по орфографии их родного языка. (В XVI веке правила французской орфографии были весьма неустойчивы. Как издатель Этьенн был заинтересован в стандартизации письменного языка.) В течение следующих ста лет по мере того, как английский и французский заимствовали все новые слова друг у друга и из классических языков, упорядоченные по алфавиту списки технических и философских терминов, а также иностранных слов стали весьма популярны. В 1604 году учитель из Ковентри, Роберт Кодри, представил труд, длинное название которого до сих пор объясняет социальную и культурную подоплеку составления словарей: «Перечень алфавитный, содержащий и обучающий истинному написанию и пониманию трудных общепринятых слов английского языка с объяснениями из простых английских слов, собранных для пользы и помощи леди, благородным дамам или другим неискусным лицам. Таким образом они смогут легче и лучше понимать многие трудные английские слова, которые услышат или прочтут в проповедях, или Писании, или где-то еще, и также смогут использовать их надлежащим образом самостоятельно».

Переход от составления таких пособий для развития малообразованных классов к созданию словарей всех слов может показаться естественным. Его можно было бы объяснить расширением грамотности населения, увеличением объема книготорговли, увлечением составлением все более специализированных словарей и желанием собрать все это языковое богатство воедино. Но это была бы иллюзия, порожденная ретроспективным подходом. С философской точки зрения существует пропасть между пособиями, в которых собраны (сколь угодно обширные) коллекции толкований «трудных» слов, технических терминов или слов иностранного языка в помощь малообразованным людям, — и попыткой составить перечень всех слов, которые употребляют носители данного языка. Чтобы перешагнуть через эту пропасть, надо представлять себе язык, на котором вы говорите, конечным множеством. «Английский язык» должен при этом рассматриваться не в рамках социального взаимодействия, а как вещь в себе. Вот почему история английского словаря — это история изобретения «языка» в том смысле, в котором мы сейчас понимаем это слово.

Не одни словари отвечают за овеществление естественных языков, но в них ярко выражен современный специфический подход к понятию существования языка. Распространение печатных книг — еще один важный фактор в объединении обстоятельств и технологий, породивших концепции, которые с тех пор доминируют в языковедении и которые глубоко повлияли на наше понимание того, что делают переводчики.

В толковых словарях — от словаря Сэмюэла Джонсона до Вебстеровского и от Брокгауза до Робера — перечисляются слова, составляющие часть языка. Тем самым создается впечатление, что наш язык — это перечень слов. Взявший начало еще в Ветхом Завете номенклатурный подход к языку получил мощный толчок в результате развития современной типографской мысли.

Какие слова достойны занесения в словарь, если это не отраслевой словарь, а словарь всего языка в целом? Наверное, те, которыми пользуются люди. Все-все слова? Даже если предположить, что такое вообще возможно, толковые словари уже не могут выполнять когда-то поставленную задачу служить средством совершенствования. Произошло своего рода перетягивание каната. Похвальный план Кодри заключался в том, чтобы записать значения слов и наилучшие способы их употребления, но этот план явно противоречит более широкому проекту — составить список всех используемых людьми слов со всеми придаваемыми им значениями. Вот почему толковые словари выросли до таких непрактичных размеров. Решение этой проблемы ярко иллюстрируется карьерой одного из вымышленных персонажей Жоржа Перека:

Cinoc… имел курьезную профессию. Он работал, по его собственному выражению, «истребителем слов»: он трудился над обновлением словарей Ларусс. Но если другие редакторы искали новые слова и значения, то ему приходилось — дабы освободить им место — уничтожать все слова и значения, вышедшие из употребления.