С. 359 Он даже университета не кончил! – В октябре 1844 г. Толстой поступил в Императорский Казанский факультет, поменял несколько факультетов, но в итоге полного университетского образования действительно не получил, как не получили его Гумилев, О. и сам Сологуб, окончивший Учительский институт (1878–1882).
С. 359 И что за слоновую чушь он нес о Шекспире. – Резко отрицательное отношение позднего Толстого к Шекспиру общеизвестно. Наиболее ярко оно проявилось в толстовской статье “О Шекспире и о драме (Критический очерк)” (1904) (372, т. 35).
С. 360 Сологуба забыли “всерьез и надолго”. – Неожиданное обращение О. к партийному жаргону советской эпохи – этой формулой большевик В.В. Осинский в 1921 г. воспользовался, чтобы оценить новую экономическую политику Советской России. Впрочем, слова Осинского известны нам только в передаче Ленина (133, с. 280).
С. 360 …он когда-то считался среди поэтов “первым из первых”. – См.: с. 645, а также в воспоминаниях З. Гиппиус о Сологубе: “По-прежнему я считаю его одним из лучших русских поэтов и русских прозаиков” (100, с. 96).
С. 360 Друг мой тихий, друг мой дальний… – Я умру. – С небольшими неточностями и пропуском третьей строфы (“Над землею скоро встанет / Ясный день, / И в немую бездну канет / Злая тень, – ”) цитируется стихотворение Сологуба 1898 г. (343, т. 1, с. 97).
С.360 Лила, лила, лила, качала… – Была бела ты и ала. – Из стихотворения Сологуба 1901 г.:
Любовью легкою играя,
Мы обрели блаженный край.
Вкусили мы веселье рая,
Сладчайшего, чем божий рай.
Любовью легкою играя,
Вошли мы только в первый рай:
То не вино текло играя,
То пена била через край.
Лаская тоненькие руки
И ноги милые твои,
Я изнывал от сладкой муки,
Какой не знали соловьи.
И два глубокие бокала
Из тонко-звонкого стекла
Ты к светлой чаше подставляла
И пену сладкую лила,
С тобою на лугу несмятом
Целуяся в тени берез,
Я упивался ароматом,
Благоуханней алых роз.
Лила, лила, лила, качала
Два тельно-алые стекла.
Белей лилей, алее лала
Бела была ты и ала.
Резвей веселого ребенка,
С невинной нежностью очей,
Ты лепетала звонко, звонко,
Как не лепечет и ручей.
И в звонах ласково-кристальных
Отраву сладкую тая,
Была милее дев лобзальных
Ты, смерть отрадная моя!
(343, т. 9, с. 193–194)
Ту же строфу этого стихотворения, что и О., цитирует в своих воспоминаниях о Сологубе Г. Иванов (157, т. 3, с. 138).
С. 361 В тени косматой ели… – Качает и смеется… – Цитируется зачин одного из самых известных стихотворений Сологуба “Чертовы качели” (1907):
В тени косматой ели
Над шумною рекой
Качает черт качели
Мохнатою рукой.
Качает и смеется ,
Вперед, назад,
Вперед, назад.
Доска скрипит и гнется,
О сук тяжелый трется
Натянутый канат.
Снует с протяжным скрипом
Шатучая доска,
И черт хохочет с хрипом,
Хватаясь за бока.
Держусь, томлюсь, качаюсь,
Вперед, назад,
Вперед, назад,
Хватаюсь и мотаюсь,
И отвести стараюсь
От черта томный взгляд.
Над верхом темной ели
Хохочет голубой:
“Попался на качели,
Качайся, черт с тобой”.
В тени косматой ели
Визжат, кружась гурьбой:
“Попался на качели,
Качайся, черт с тобой”.
Я знаю, черт не бросит
Стремительной доски,
Пока меня не скосит
Грозящий взмах руки,
Пока не перетрется,
Крутяся, конопля,
Пока не подвернется
Ко мне моя земля.
Взлечу я выше ели,
И лбом о землю трах.
Качай же, черт, качели,
Все выше, выше… ах!
(343, т. 9, с. 17–18)
С. 361 Я на ротик роз раскрытых росы тихие стряхну, / Глазки-светики-цветочки песней тихою сомкну. – Цитируются финальные строки “Лунной колыбельной” (1907) Сологуба:
Я не знаю много песен, знаю песенку одну.
Я спою ее младенцу, отходящему ко сну.
Колыбельку я рукою осторожною качну.
Песенку спою младенцу, отходящему ко сну.
Тихий ангел встрепенется, улыбнется, погрозится шалуну,
И шалун ему ответит: “Ты не бойся, ты не дуйся, я засну”.
Ангел сядет к изголовью, улыбаясь шалуну,
Сказки тихие расскажет отходящему ко сну.
Он про звездочки расскажет, он расскажет про луну,
Про цветы в раю высоком, про небесную весну.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу