Павел Бегичев - Трудные тексты Библии. Сборник экзегетических статей

…если уж повело меня строить гипотезы, зачем же сразу строить такие ужасные, что меня же самого норовят свести с ума? Почему не предположить что-нибудь благое, приятное, радующее душу?

А. и Б. Стругацкие. Отягощенные злом.

Когда люди, читая Библию, встречаются с фактами, которые не в состоянии внятно объяснить, то они поступают по-разному. Если их зовут Лео Таксиль или, помилуй Бог, Миней Израилевич Губельман, то они пишут безграмотные пародии на Священное Писание. Если имя им Маловер Высококритич Либерал, тут же появляется тюбингенская библиология. Если это Фидеист Библиолатристович с герменевтическим нигилизмом в башке, то он просто закроет глаза и будет бубнить, как мантру, слова о том, что сие надобно понимать духовно и таинственно. Если же с такими фактами сталкивается добрый христианин, он часто почему-то приходит в смущение: «Как же-с так? Это что ж, противоречие получается?»

Мы почти всегда стремимся объяснить непримиримые на первый взгляд библейские факты противоречиями. Наш мозг так устроен, он идет по пути наименьшего сопротивления. Если с ходу решить проблему не удается, значит тут дело нечисто.

Однако, самое простое объяснение – не всегда самое правильное…

Вспоминается притча:

Покупателю приглянулся дом, выставленный на продажу. Он спросил о цене.

– Один рубль, – ответил управляющий.

– А почему так дёшево? – поразился покупатель.

– Видите ли, в чём дело, – сказал продавец. – Покойная хозяйка приказала продать дом по минимальной цене, при условии, если покупатель, во-первых, пожертвует на содержание её кошки пять миллионов рублей, а, во-вторых, сохранит в тайне условия сделки. Таково завещание.

Человек купил дом за один рубль, пожертвовав кошке покойной хозяйки пять миллионов. Когда знакомые спрашивали его, за какую сумму приобретён такой красивый дом, он отвечал:

– За один рубль.

– К чему говорить такую ложь? Этого не может быть – упрекали нового хозяина все знакомые.

– Нет, это правда! – настаивал тот, но ему никто не верил, и все утвердились во мнении, что он чудовищный лжец.

Действительно, людям проще объявить ближнего лжецом, чем пораскинуть мозгами и представить себе ситуацию, в которой дом действительно может стоить 1 рубль. А таких ситуаций ведь могут быть десятки. Но люди упорно хватаются за то, что лежит на поверхности. Так поступают атеисты, им трудно представить мир, в котором наличествует Бог, поэтому они спешат объявить теизм – выдумкой жрецов и попов. Так же поступают и те, которым трудно представить «невероятное» (например, что послания, подписанные апостолом Павлом, принадлежат перу апостола Павла). Существуют тысячи разумных объяснений кажущихся противоречий в Писании, но они упорно выбирают те, над которыми и думать не надо.

– Это значит, что хлебов мы не взяли!что в Писании есть ошибки – бубнят они.

Большинство «противоречий» в Библии, можно разъяснить легко и просто. Достаточно за исходную посылку принять следующее:

«Безошибочность» означает «не вводящий» и «не введенный в заблуждение», и, таким образом, в категорических выражениях защищает ту истину, что Священное Писание является точным, достоверным и надежным правилом и руководством во всех вопросах.

Подобным же образом, «непогрешимый» означает «свободный от всякой лжи и ошибки» и, таким образом, защищает ту истину, что Священное Писание полностью правдиво и заслуживает доверия во всех своих утверждениях.

Мы утверждаем, что каноническое Писание следует всегда толковать, основываясь на том, что оно непогрешимо и безошибочно. Однако, выясняя, что именно утверждает вдохновленный Богом автор в каждом конкретном отрывке, мы должны уделять самое пристальное внимание особенностям его человеческой природы. Вдохновляя Своего писателя, Бог использовал культуру и условия его окружения, управляя ими; думать иначе значит понимать неправильно.

Таким образом, к истории следует относиться как к истории, к поэзии как к поэзии, к гиперболам и метафорам как к гиперболам и метафорам, к обобщениям и приближениям как к таковым, и т. д. Следует также отметить разницу между литературными условностями в библейские времена и наше время: например, так как нехронологичность повествования и неточное цитирование были в то время привычны и приемлемы и не обманывали ничьих ожиданий, мы не должны рассматривать эти явления как ошибки, когда находим их у библейских авторов. Если абсолютная точность в каком-то вопросе не ожидалась и не ставилась целью, то нет ошибки в том, что она не достигнута. Писание непогрешимо не в смысле абсолютной, по современным стандартам, точности, а в смысле истинности своих утверждений и достижения той меры правды, к которой стремились авторы.