Елизавета Самбурская - Влияние Лили Брик на творчество В. В. Маяковского

Двадцать шестого марта 1912 года отпраздновали свадьбу в семейном кругу, поскольку Лиля и слышать не хотела о венчании в синагоге. В угоду родным был приглашен знакомый раввин, который дома и произвел церемонию. Лиля надела, конечно, сильно декольтированное белое платье, но мама все же успела в последний момент прикрыть ее шалью. Был торжественный домашний обед со всеми родственниками – тети, дяди, маленькая Эльза, а кухарка много лет потом сокрушалась, что забыла подать хрен к мясу.

Все говорит о том, что Лили и Осип были горячо влюблены друг в друга: в письмах друзьям Осип пишет, что не может пробыть без нее ни минуты и что он «безмерно счастлив» оттого, что она согласилась стать его женой. При этом Осипу была известна почти вся ее пестрая биография, он ведь даже предлагал ей руку, когда она забеременела от другого. Лилина потребность в сексуальной свободе заставила бы большинство мужчин задуматься, но Осипа, видимо, не отпугнула.

Скорее всего, свободное отношение Лили к сексу не беспокоило Осипа по той простой причине, что сам он не связывал любовь с эротикой. И если, по словам ее знакомой А. Азарх-Грановской, Лили было свойственно «обостренное половое любопытство», то Осип таковым не страдал – его, по-видимому, не возмущало даже то, что это любопытство не ослабело и после свадьбы. «Мы никогда с ним не спали в одной постели, Ося этого не умел, не любил. Он говорил, что тогда он не отдыхает», – рассказывала Лили.

Маяковский в это время продолжал учиться во ВХУТЕМАСе, дружил с Давидом и Марусей Бурлюками и их родными. Это было добрейшее семейство. Молодежь часто собиралась у Бурлюков на Бронной, читали свои сочинения, спорили, пили чай с баранками. Велимир Хлебников там дневал и ночевал. Давид Бурлюк и Маяковский много рассуждали об искусстве, и Бурлюк просвещал юношу. Они увлеченно разговаривали, гуляли по бульварам, возвращаясь из ВХУТЕМАСа домой к Бурлюкам.

И однажды Маяковский прочел стихи «одного своего знакомого». Бурлюк раскусил обман, остановился, пораженный, и понял, что перед ним гениальный поэт – так его с тех пор и представлял знакомым.

И пока Лилина кухарка бесконечно сокрушалась, что забыла подать хрен к мясу, Давид Бурлюк не забывал давать поэту 50 копеек в день, чтобы тот мог писать стихи, не голодая!

Пройдет много лет, Маяковского давно уже не будет на свете, и в 1956 году по инициативе Лили Юрьевны Союз писателей пригласит из США в Москву Давида и Марусю Бурлюков. Она хотела повидать их, обласкать, принять и отблагодарить за то, что они не оставили нищего поэта в беде; «Никакими золотыми рублями никогда не отплатить Давиду те полтинники, которые он тогда давал голодному Володе», – заметила она.

Родители новобрачных Бриков сняли им четырехкомнатную квартиру в Чернышевском переулке. Осип Максимович, окончив юридический факультет Московского университета, стал работать в фирме своего отца. В 1913 году Лиля Юрьевна ездила с ним на Нижегородскую ярмарку и в Среднюю Азию. Узбекистан ей очень понравился, она полюбила его природу, старину и особенно прикладное искусство.

Пока Ося и его отец занимались делами, ЛЮ ходила в лавки, на пестрые восточные базары. У них был приятель-купец, а у того сын лет семнадцати, смуглый и толстый узбек. Он весь день сидел в лавке, торговал и что наторгует, то и проест. Когда он увидел Лилю, он сорвал в саду самую большую и красивую розу, поставил ее в чайник, сел на базаре и стал ждать, когда она пройдет мимо. В этот день ее не было. Он переменил воду в чайнике и ушел домой. На следующий день она опять не пришла на базар – он ждет-ждет, роза совсем распустилась, стала огромной, того и гляди осыпется. Кто-то сжалился над ним и сказал Лиле: «Пройдите завтра мимо его лавки, он очень ждет».

Роза действительно была волшебной красоты, Лиля почувствовала себя принцессой из «Тысячи и одной ночи». Она улыбнулась юноше, и он был счастлив.

В Москве, поджидая мужа из конторы, Лиля украшала дом, готовила что-то изысканное, красиво укладывала фрукты, тщательно одевалась, распускала по плечам ярко рыжие длинные волосы или сооружала из них причудливую прическу, украшая ее фазаньими перьями. От отца Брика у нее было много крупных красных кораллов, из которых она комбинировала украшения и которые любила до конца жизни. При этом, не жалея, широко их дарила.

Вечерами они с Осипом Максимовичем музицировали в четыре руки или читали вслух Гоголя, Чехова, Достоевского, по-немецки Гёте, Фрейда или «Так говорил Заратустра». Особенно они любили – вопреки многим – «Что делать?» Чернышевского, и любили этот роман до конца жизни.