Карстен Бредемайер - Провоцирующая риторика? Меткий ответ!

По результатам разговора можно предположить, что теперь женщине известно понятие «отсутствие отношений». Оба несколько раз пытались прояснить «дело» (или все-таки «отношения»), что не привело ни к какому результату. В конце концов, управляющему ситуация показалась неприемлемой, и дело закончилось увольнением.

Согласие не было достигнуто. Сработал односторонний механизм защиты, а другая сторона не смогла его обойти, что привело к разрыву коммуникации, признанию несостоятельности разговора.

Ведущий к разрыву «информативный» барьер возникает не только в официальном общении.

Может помочь замена профессиональной лексики на разговорную. Иногда, чтобы прояснить сложившуюся рабочую ситуацию, просто необходимо говорить на обычном языке, понятном всем. Сложности в понимании руководящих структур начинаются как раз с этого. Все заканчивается пустыми обещаниями, без объяснения потребностей, заданий и деятельности в целом.

Руководство избегает информативной и косвенной речи, ни в коем случае не обсуждает частные интересы, не выходит за рамки организации, поступает соответствующим образом, пропускает свои обязанности и т. д. Все одно и то же губительное заблуждение, и оно бесконечно.

Выход сравнительно прост. В группе людей каждый должен высказаться, что он думает о других, что его задевает, нервирует или радует (бывает очень редко!).

Эмоциональная буря похожа на фейерверк, сюрприз для окружающих. Для конструктивного управления таким состоянием необходимо задать себе три вопроса:

• Что я переживаю?

• Как это на меня влияет?

• Что я себе желаю?

Для формирования процесса необходимо некоторое регулирование с обратной связью, оберегающее слух окружающих от субъективной действительности.

Климат изменился, прежде всего, с появлением еженедельных «неформальных заседаний» в условиях работы, где в свободной обстановке обсуждаются проблемы, информация, компетентность и личное.

Возможно, обеднение контактов – следствие организации времени или стремительно развивающегося мира. Не всегда, но все-таки часто мы стараемся выделить сферу контакта из наших повседневных разговоров. Таким образом мы пытаемся заверить себя, что каждый человек может быть «контактным» и открытым. Но тут же возникают трудности, нужно суметь обратить внимание и правильно отреагировать в достаточной мере на нужного человека в нужное время, с правильно поставленной целью.

С одной из таких трудностей я и столкнулся на семинаре «Провоцирующая терапия» в приветствии.

Вокруг двух ведущих сидели двадцать участников в ожидании, когда же их начнут учить провокационным трюкам.

Познакомившиеся за несколько минут до начала с участниками семинара ведущие, после короткой вступительной речи, предлагают установить первый контакт. Из группы выбирается человек, его приветствуют и начинают о нем рассказывать, о его хобби, профессии, семье.

Такое упражнение контактного восприятия множества «представлений» постепенно вырастает в вербальную вражду, разжигаемую посредством направленных высказываний.

Каждый по возможности пытался остроумно сказать в адрес остальных более или менее деликатные, дружелюбно звучащие колкости, что позднее пришлось прервать, дабы не допустить разрыва коммуникации.

Этот ход событий был запланирован ведущими, и если бы что-то пошло не так, они переключили бы внимание участников на другое.

Опасными можно считать два момента:

С одной стороны, большинство участников были терапевтами, ведущими не один год собственную практику, оказавшимися перед проблемой установления контакта не с клиентом.

С другой стороны, практически все присутствующие поддались агрессивной психогигиене.

Из этого можно сделать вывод: наши контакты с окружающими очень малы. Семинар не выполнил задач, поставленных его основателями, Франком Фа-реллом и Джефри Брендсмом: «Провокационная терапия делает упор на развитие социальных межличностных отношений, стимулируя индивидуальные потребности, согласовывая их с современными общественными проблемами и реальностью». На самом деле, все не так просто.

К картине бедности контакта не относится создание нами многочисленных цензоров и рамок, призванных сдерживать некоторые спонтанные, личные высказывания о себе или собеседнике, чтобы нам не приходилось прикусывать язык.

Мы чувствуем себя рациональными аналитиками коммуникативной системы, находящимися под постоянным давлением, которое тоже должны контролировать. А действительно ли это система? Наблюдательный пост часто оказывается маловат, раз не может сдержать эмоциональной, контактирующей сущности.