Олег Трубачев - История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя

Из сравнений, приводимых выше, систематически выпадают родственные др.-прусск. massais ‘ minus ’, литовск. mazas ‘маленький’, др.-русск. мѢзиньць русск. мизинец , словенск. mezinec ‘digitus auricularis’, болг. мизинка ‘меньший сын, дочь’, сербск. мљезинац, мезимац ‘младший сын’, чешск. mezenec ‘безымянный палец’, которые приводил еще Ф. Миклошич [243]. Ср. еще белор. мезяны палец ‘мизинец’ [244]. К. Нич, говоря о польск. диал. mizynek , вряд ли верно называет первичным значение ‘палец’ [245]. Впрочем Э. Леви и М. Фасмер считают возможным сближение русск. мизинец ‘маленький палец’, ‘младший сын’ со слав. *mizo ‘мочиться’: греч. μοιχός ‘прелюбодей’, όμιχειν ‘мочиться’ [246]. В. Махек сближает эти слова с укр. мизати польск. u-mizgac , чешск. диал. mizat se ‘льстить’, относя сюда и греч. μοιχός ‘прелюбодей’ [247].

Наличие в славянском формы *mez-> а в балтийское — форм *mez-, maz- , кроме того, в германском — *mag- позволяет предположить общую индоевропейскую форму *megh- , *magh- , после чего очевидна необходимость исправления и.-е. *maghu- у А. Вальде и Ю. Покорного. Трудно согласиться и с предположением и.-е. *makwus, makwi [248], которому определенно противоречит характер согласного в балтийском и славянском. Выяснение характера задненебного в и.-е. *magh- помогает установить его отличие от и.-е. *magh- ‘мочь’ [249], против сближения с которым возражает и А. Вальде.

О конце основы и.-е. *magh- можно судить по формам на −u- , ср. готск. magus [250], галл. Magu-rix и др. Предположение о древности иного конца основы здесь было бы вряд ли оправдано. Наличие в литовском формы mazena ‘ mazume ’ is mazens ‘сызмальства’, объясняемых из согласной основы mazen- , им. п. *таzиo [251], еще не говорит о древности согласной n- основы, какую можно указать, например, для и.-е. *(а)kāmon , ст.-слав. камы, камене . В литовском для ряда случаев доказано позднее оформление согласных основ.

Для нас особенно интересна история значения и.-е. *magh-. Необходимо отделить вторичные значения от древних. Вторичным представляется, по ряду соображений, значение ‘меньший палец на руке’ (русск. мизинец) , которое не имеет регулярных соответствий за пределами славянских языков. Первичным является, вероятно, значение ‘младший ребенок, младший сын’, ср. серб, мезимац и др. [252]Правда, балтийский представляет обобщенное значение ‘малый, маленький’, ср. литовск. mazas , но германский дает окончательное свидетельство о семантической принадлежности основы и.-е. *megh-, *magh- , ср. значения ‘мальчик, сын, девочка’ в примерах, перечисленных выше, наряду с очевидно поздними обобщениями в нем. Magen, Magenschaft ‘ родня ’ < герм. mega- ‘родственник’ [253]. Исходными для разбираемого индоевропейского слова можно считать значения ‘младший, меньший, последний ребенок’ [254], ср. ряд слов с таким значением в славянских языках с близкими — в других. Знаменательно значение др.-ирл. maug ‘paб’ того же корня, поскольку это значение правильно развилось из первичного ‘(младший) ребенок’. Обратный процесс здесь исключается.

Все эти соответствия убеждают нас в том, что в русск. мизинец ‘палец’ мы имеем древний переосмысленный термин родства. Значение ‘палец’ вторично, ср. ряд других вторичных названий пальца в славянском: *раlьсъ , собств. ‘колышек, палочка’, *pьrstъ — причастная форма с нулевой ступенью корневого гласного от глагола и.-е. *prek- , слав. prositi. Аналогию семантическому развитию русск. мизинец ‘младший сын’ > ‘меньший палец на руке’ представляет образование нем. Magen ‘желудок’ (т. е. тоже — часть тела) < ‘родня’, ср. совр. Magenschaft ‘родня’. Перенос значения в этих случаях осуществлялся, вероятно, метафорически, ср. в нашем случае с русск. мизинец ‘меньший палец’: пять разновеликих пальцев на руке в какой-то мере могли напоминать детей разного возраста в одной семье. Достаточно вспомнить сказку-прибаутку о сороке-белобоке, оделявшей по очереди пятерых детей кашкой, которую обычно рассказывают маленьким детям, показывая на пальцах. Из прочих фольклорных ассоциаций — ср. малъчик-с-палъчик [255].

Вообще внимательное знакомство с терминологией родственных отношений неоднократно убеждает в тесной ее связи с названиями частей тела человека, причем нужно отметить, что связь эта выражается не-в образовании наших терминов за счет названий человеческого тела, как казалось бы естественным и как это считают некоторые исследователи. Напротив, фонетическое и семантическое развитие целого ряда слов недвусмысленно указывает на образование названий человеческого тела из материала терминов родства.