Ю Откупщиков - К истокам слова. Рассказы о науке этимологии

Нередко слова, означающие ‘горе, печаль’, образуются от глаголов со значением ‘грызть’, причём образ душевного состояния здесь опять складывается на основе совершенно конкретного действия. К примерам подобного рода можно отнести украинское грижа ‘печаль’ (к гризти ), ряд литовских слов, образованных на основе grauž - [грáуж-] ‘грызть’, русское угрызения (совести) и, быть может, грусть . Одна из наиболее правдоподобных этимологии последнего слова связывает его с глаголом грызть . Наконец, скорбь , по-видимому, этимологически может быть сопоставлено с древнеанглийским глаголом sceorfan [скéорфан] ‘грызть, кусать’.

И в древнерусском языке, и в диалектах современного русского языка слово стыд(ъ) засвидетельствовано также с гласным у в корне, студ(ъ). Эти два варианта слова отражают древнее славянское чередование y — ы , которое мы находим также в случаях дух ‑ — дых (сравните от- дых, дых-ание ), слух — слых, у-пруг-ий — прыг-ать и т. п.

Форма слова студ(ъ) позволила этимологам сопоставить его с такими словами, как про-студ-а и стужа (из *студ-ja ). В результате этого сопоставления этимология слова студъ/стыдъ была истолкована следующим образом. Первоначально это слово имело значение ‘холод’, затем — физическое ощущение холода, которое испытывает лишённый одежды человек. Однако обнажённый человек испытывает не только физическое ощущение холода, но и чувство нравственного смущения, которое также стало обозначаться словом студъ/стыдъ . Таким образом, слово из области физических ощущений перешло в более абстрактную сферу ощущений нравственно-этического порядка. Дальнейшее развитие значений слова студъ/стыдъ приводит к тому, что оно начинает обозначать чувство смущения, возникающего у человека, когда «обнажаются» какие-то его недостойные поступки. А отсюда недалеко до таких значений, как ‘позор’ и ‘угрызения совести’, — значений, которые в наши дни стали у этого слова наиболее распространёнными.

В сравнительно позднее время (уже в историческую эпоху развития русского языка) за основой студ - закрепилось преимущественно значение ‘холода’, а за основой стыд - ‑ значение ‘чувство стыда’. Хотя такие примеры, как чешское stydnouti [стыднути] ‘стынуть’ и русское диалектное студ ‘срам, поругание’, говорят о том, что это разграничение не всегда и не везде было проведено последовательно.

Опираясь на этимологию слова стыд , а также на другие примеры использования слов со значением ‘холод’ при формировании лексики морально-этического характера [78] Сравните, например, старославянское мразъ , русское мороз и мразь, мерзкий, стылый ‘холодный’ и стылый ‘постылый’, русское диалектное стыгнуть ‘стынуть’ и древнегреческое stygnos [стюгнóс] ‘ненавистный’ и т. п. , замечательный русский языковед Б. А. Ларин предложил новую этимологию слова срам . Эта новая этимология основана на сопоставлении старославянского срамъ и древнерусского соромъ с литовским šarma [шармá] ‘иней’. Оба слова могут быть возведены к одной и той же основе *k’orm - (см. таблицу фонетических соответствий). Семантическая же модель здесь аналогична случаю со словом студъ/стыдъ . Кстати, литовское sarma ‘иней’ относится к старославянскому срамъ так же, как старославянское мразъ ‘иней’ и другие славянские слова с тем же значением относятся к слову мразь .

Случаи, когда в основе наших современных абстрактных понятий и выражающих их слов лежат понятия и слова конкретные, уже встречались нам неоднократно. Вспомните хотя бы пример со словами ловить, схватывать и (→) понимать или оплот ‘стена’ → ‘защита’. Кстати, и самое слово защита содержит в своём корне не менее конкретную основу слова щит .

Но особенно много примеров развития значений от конкретного к абстрактному можно найти среди слов, обозначающих форму предметов или выражающих пространственно-временные отношения. Выше мы уже сталкивались с такими словами, как кривой, косой, предыдущий . Русское слово глубокий становится этимологически ясным при сопоставлении с древнегреческим глаголом glyphō [глюпхо:] ‘выдалбливаю’. Это сопоставление позволяет значение ‘глубокий’ возвести к более древнему и более конкретному значению ‘выдолбленный’, так же, как, например, в случае с сербским дýбок ‘глубокий’ (к дýбим ‘долблю’) или болгарское дълбóк ‘глубокий’ (к дълбам ‘долблю, выдалбливаю’).