Галина Синило - Танах и мировая поэзия. Песнь Песней и русский имажинизм

1920 г. стал ее секретарем. В апреле того же года на заседании поэтов-имажинистов он был принят в «Орден имажинистов», активно участвовал во всех выступлениях имажинистов, в их коллективных сборниках, а также в журнале «Гостиница для путешествующих в прекрасном», где публиковал не только стихи, но и статьи. В 1923 г. вышел сборник поэм Ройзмана «Хевронское вино». Его отрицательно оценил В. Брюсов, но положительно — Р. Ивнев, отметивший стремление автора «вырваться из заколдованного круга высосанных до последней капли крови тем…» [49] Там же. С. 368. Э. М. Шнейдерман пишет: «Книга эта, сочетавшая детальную разработку сюжетов Талмуда со свежей формой (яркая образность, богатая ритмика), к сожалению, не была оценена критикой по достоинству» [50] Там же. . В 1925 г. вышел последний прижизненный сборник М. Ройзмана «Пальма», в который вошла лирика 1922–1924 гг. Во второй половине

20-х гг. и далее поэт переключается на прозу, переводит стихи еврейских поэтов, писавших на идише, — А. Гофштейна, А. Кушнирова, П. Маркиша, И. Фефера и др. Лишь частично его переводы были представлены в книге «Поэзия народов СССР» (М., 1928). Подготовленный им в конце 20-х гг. сборник переводов из еврейской поэзии так и не был издан. В последнее десятилетие своей жизни Ройзман работал над мемуарной книгой «Все, что помню о Есенине», которая вышла в свет в год смерти автора, в 1973 г.

Поэзия М. Ройзмана открыто связана с еврейской проблематикой, с Торой, Талмудом, еврейскими праздниками и литургией. Еврейскую традицию поэт ощущает как глубинную опору, позволяющую ему выстоять в сложном и противоречивом мире, сохранить свою душу:

«Ато, Адонай» — ашкеназская версия знаменитой формулы Ата, Адонай («Ты, Господь»), повторяющейся во всех еврейских молитвах и брахот (благословениях, бенедикциях): Барух Ата, Адонай, Мелех га-олам… («Благословен Ты, Господь, Бог наш, Царь вселенной…»), — становится своего рода лейтмотивом поэзии М. Ройзмана, как и знаменитый символ еврейской веры — молитва Шма (Шма, Йисраэль! Адонай Элогейну, Адонай Эхад — «Слушай, Израиль! Господь — Бог наш, Господь един есть»; см. Втор 6:4–8).

В 1923 г. поэт создает цикл стихотворений (или небольшую поэму) «Кол нидрей» (на иврите — Коль нидре, или Коль нидрей; букв, «все обеты») — собственную вариацию к знаменитой молитве, составляющей основу торжественной литургии в вечер встречи строгого и светлого праздника Йом-Киппур. В Коль нидрей провозглашается отказ от всех невыполненных — вольно или невольно — обетов, клятв и зароков. Это является актом покаяния перед Всевышним и надеждой на Его милость. В основе обряда лежит сознание греховности нарушения обязательств, взятых на себя человеком, даже необдуманно или по принуждению. Некоторые исследователи полагают, что формула Коль нидрей сложилась среди испанских евреев, которых во время массовых насильственных крещений в конце VI — начале VII вв. (при вестготских королях) заставляли клясться в отречении от «еврейской ереси» (не случайно и у Ройзмана упоминаются марраны — насильственно крещенные испанские евреи, горевшие на кострах инквизиции, которая и была учреждена для борьбы с ними). Затем обычай провозглашения отказа от невольных обетов восприняли византийские евреи, также подвергавшиеся насильственным крещениям на протяжении VI–X вв. Коль нидрей исполняется кантором и вторящей ему общиной на определенный музыкальный напев, являющийся в ашкеназских общинах устойчивым и одним из самых величественных в еврейской литургии. Мелодия Коль нидрей, как отмечают авторы «Краткой Еврейской Энциклопедии», «открывается торжественной силлабически построенной „прокламацией“, за которой следуют глубоко прочувствованные мелодичные фразы и виртуозные рулады» [51] Кол нидре // Краткая Еврейская энциклопедия. В 11 т. // Гл. ред. И. Орен (Надель) и Н. Прат. Т. 4. Иерусалим, 1988. Кол. 428. . Существует множество музыкальных интерпретаций и обработок Коль нидрей (например, концерт для виолончели и оркестра М. Бруха, концерт для чтеца, хора и оркестра А. Шёнберга и др.), его реминисценции звучат и в музыке европейских композиторов (в частности, у Л. ван Бетховена).

Свое восприятие Коль нидрей, страстной мольбы человеческого сердца о прощении и спасении и не менее страстно выраженной благодарности Всевышнему, дает в своем цикле М. Ройзман, соединяя интонации веры, гнева, тоски и торжества. Поэт сознает себя наследником древних пророков (и в сравнении с их словами — словами Самого Господа — что значат все государственные гимны или «Марсельезы»!?) и одновременно с болью говорит о страданиях еврейского народа, о погромах, о потрясающей, несмотря ни на что, вере основной части народа в милосердие Бога, о грядущем возмездии убийцам: