Майкл Векс - Жизнь как квеч. Идиш - язык и культура

Несогласие — краеугольный камень идиша. Иными словами, он любит спорить со всеми обо всем и делает это непрерывно, даже когда притворяется паинькой. Идиш — голос и общественный представитель особой программы, основанной на Талмуде. Цель этой программы — обращение голес во благо евреев. Поэтому идиш с самого начала занял позицию противостояния всему миру. Пока Мессия не пришел и Храм не отстроен, весь мир находится в неком метафизическом голес , из которого его тоже нужно вызволить. Может быть, сам мир не подозревает об этом. Может быть, этого не осознают гои, задирающие нос перед нами и друг перед другом. Но каждому, кто обладает истинным знанием, уже известно: все, что ни есть, — неправильно. В мире, где даже шхина (Божественное присутствие) в изгнании, недовольство всем — не только естественная реакция, но и единственный путь к истине. Настоящая жизнь была тогда, когда у евреев были страна и Храм. По сравнению с прежней жизнью нынешняя, прямо скажем, — дерьмо. Существует мерило, которое евреи прикладывают ко всему, — и все оказывается не таким, как надо. Само мерило упоминается редко, потому что все и так знают, что это: возвращение евреев на их законную землю: «Ради Сиона молчать не буду и ради Иерусалима не успокоюсь, пока не выйдет, как сияние, справедливость его и спасение его — как факел горящий» (Ис. 62:1).

Еврейская привычка портить настроение и крушить надежды окружающих вызвана тем же стремлением — рассматривать все sub specie aeternitatis [8] С точки зрения вечности (лат.) . и спрашивать себя, хорошо ли это для евреев. А оно редко оказывается хорошим, и постоянный метафизический разлад отразился на еврейском отношении к окружающему обществу. Евреи не просто идут не в ногу с христианской цивилизацией — они глубоко презирают ее. Они могут позаимствовать у нее какие-то отдельные идеи или занятия — а чего вы хотели, живем-то в голес , — но от общего контекста их тошнит. Евреи не хотят чужого хлеба, не прикоснутся к чужому вину; они хотят вернуться домой, но дома у них нет.

Примирение невозможно. Правильное не может примириться с неправильным, правда не подружится с ложью; Все никогда не согласится с Ничто. Язык, культура, само существование — все стало программой действий афцилохес , назло попыткам вселенной и христиан разделаться с нами. Первым шагом был захват немецкого языка, вторым — еврейский Drang nach Osten {9} 9 «Натиск на Восток» ( нем ). Выражение, появившееся в середине XIX в. и использовавшееся в националистических дискуссиях во второй его половине. Термин широко использовался в кайзеровской Германии и позже в нацистской пропаганде для обозначения немецкой экспансии на восток. .

Одержимый дибуком немецкий несколько веков был языком западноевропейских евреев. На западном диалекте идиша, сейчас почти исчезнувшем, до недавнего времени говорили в Германии, Голландии, Франции и других западноевропейских странах. Если в нем и мелькали слова блинце, книш и шмате {10} 10 Блинце — англизированное идишское слово блинце — «блин». Кныш — от украинского книш , ржаной или пшеничный хлеб из муки тонкого помола. Шмате — «тряпка», «лоскут», «кусок» (от польского szmata, украинского «шматок»). , то это были заимствования из восточноевропейского идиша. Восточный диалект, в конце концов вытеснивший западный, отличался от последнего славянским компонентом.

Современная Германия граничит с Польшей и Чехией; немецкие и славянские земли были соседями испокон веков. Идиш развился в западной части Германии, но вскоре евреи начали мигрировать на восток; многие выражения, которые мы считаем типично еврейскими, пришли из славянских языков. Помимо вышеназванных слов, в идише есть такие известные славянизмы (позже из идиша они пришли в английский), как нудник, кишке, чашке и бобкес — и тысячи других. Идишский синтаксис тоже в основном славянского происхождения. Эс холемт зих мир а вайсер нитл переводится как «снится мне белое Рождество». Слова э с, зих, мир, а, вайсер пришли из немецкого. Холемт — слово из лошн-койдеш ( холем ), которое ведет себя как немецкий глагол. Нитл — вежливое обозначение Рождества — слово из романского диалекта евреев, предшественника идиша. В этом предложении нет ни одного славянского слова, но такая синтаксическая конструкция знакома любому поляку.

Некоторое славянское влияние ощущалось в западном идише еще до развития восточного. Один из первых славянизмов в идише — междометие небех («какая жалость», «увы»), от чешского nebohy («бедный», «убогий», «покойный»), В Западной Европе на славянских языках не разговаривали, и лишь несколько слов из этих языков, в том числе небех , проникло в западный идиш. В восточном идише есть существительное небехл (человек, на которого только глянешь — и думаешь: «Вот бедолага!»).