Дания Салимова - Время и пространство как категории текста - теория и опыт исследования (на материале поэзии М.И. Цветаевой и З.Н. Гиппиус)

Такое единоначалие есть не только своеобразная синтаксическая фигура, это соединение элементов антитезы через метафорическую синонимизацию членов перечислительного ряда звучит как предельная обнаженность времени, парадоксально сближающего несовместимые явления.

«Излюбленное» поэтом это слово выступает заместителем времени и в другом стихотворении, «Занавес»:

В то же время эта лексема может быть истолкована как феномен «остановленного времени», пассивной субстанции.

Слово час, имеющее, по данным толковых словарей, 6 разных типов значений, в своем основном (первом) значении «мера времени в 60 минут, а также от полуночи в течение суток» у поэта практически не используется. Час – это время, момент наступления, осуществления чего-либо. «Поезд»:

Со вторым значением это слово используется у автора крайне редко:

Часочек используется автором уже не только в значении 60 минут, а в одном ряду с год(ом):

Или в «Сентябре»:

Или же:

Это один из редких примеров, где слово час означает конкретный временный отрезок.

Так называемый «лексический синкретизм», совмещение архаического и современного значений, проявляется как стилистический маркер и в «поведении» временных лексем. Словоупотреблениями с час(ом) Марина Цветаева показывает, что современное значение слова, сосуществующее с архаичным, может не только принизить, но и возвысить смысл слова, значение которого менялось в языке.

В «Отцам» звучит гимн высоким, благородным душам, которые прошли, проходят вместе с временем, породившим их. Эти «отцы» навеки остались идеалом для благородного поэта:

В текстах Марины Цветаевой неоднократно встречаются фразеологические неологизмы со словом час («Стоят трещотки и псы соседовы»):

И в данном отрывке и в приведенном выше «Есть час души, как час Луны …» сочетания со словом час представляют собой торжественно-патетические обороты речи в соответствующем лексическом окружении при общей высокой тональности произведения. Возможно, что эти обороты перефразируют церковнославянские сочетания, называющие церковные службы в честь определенных этапов жизни, смерти и воскресения Иисуса Христа (например, час поруганий и предания распятию, час сошествия святого духа на апостолов и т.п.).

Вспомним свойство, характерное для картины времени религиозных, богослужебных, в частности, евангельских текстов: это противопоставление земного существования, протекающего во времени, и божественного бытия вне каких-либо временных рамок, вне категории времени. Объединяющим понятием является понятие вечности, а точнее – вечной жизни. В евангельском контексте могла, таким образом, происходить сакрализация ряда временных понятий, так как вневременность неизбежно изображалась с их помощью. У поэта XX века Марины Цветаевой две взаимонаправленные тенденции: конкретизация в обозначении отдельных темпоральных явлений и проявление необходимости маркирования абстрактного понятия. В стихотворении «Седые волосы» временные лексемы, органично переплетаясь с другими словами, в которых значение времени, вечности, бренности, тщетности бытия, образуют некий загадочный круг, несущий в себе две противоположные идеи: великой тщеты и бессмертных сил.