Федор Капица - Русский детский фольклор - учебное пособие

Наиболее показательно частое обращение школьников к стихотворениям В.В. Маяковского. Поэт создавал многие тексты по канонам массовой поэзии, что и предопределило их последующее использование в качестве лозунгов и надписей на плакатах. Позже произошла фиксация их в детской среде:

Видимо, данное восприятие представляет собой массовую реакцию на многочисленные публикации запрещенных ранее литературных произведений. Явление было отмечено еще Ю.Н. Тыняновым, который писал (применительно к пародиям XVII–XIX веков), что «пародирование служит средством легчайшего введения злободневного материала в литературу» [289].

Исследователи отметили данное явление в 30-е годы, когда начали записывать многочисленные фольклорные переделки красноармейских и солдатских песен. Основным способом была замена части текста новым материалом, соответствующим ритмической структуре оригинала.

Б.П. Кирдан отмечает, что в годы Отечественной войны «десятки тысяч произведений возникали по горячим следам событий, устный репертуар обновлялся вслед за изменяющейся обстановкой» [290]. Традиция подобных переделок сохранилась и в настоящее время, причем в текстах могут соединяться реалии разных исторических периодов, разделенных десятилетиями:

Современные переделки отличаются преобладанием скатологической и эротической тематики, употреблением нецензурной лексики.

Применительно к детскому фольклору можно отметить и обратное влияние – использование писателями поэтики и приемов традиционных жанров. Одной из первых проблему соотнесенности фольклора с литературой на современном этапе затронула О.Ю. Трыкова, усмотревшая в детских текстах своеобразный «строительный материал». Она отмечает, что к страшилке одним из первых обратился А.Н.Толстой в рассказе «Фофка» (1918), «точно и тонко зафиксировавший структуру и образный строй детской страшной истории» [291].

Среди современных авторов внимание исследовательницы прежде всего привлекли произведения Вл. С. Маканина, Л.С. Петрушевской и Н.Н. Садур. Сохраняя фольклорную первооснову, авторы нередко утрачивают скрытую ироничность, свойственную жанру. Типичные образы используются писателями в характеристических целях.

Влияние массовой культуры меняет области и формы бытования жанров. Влияние средств массовой коммуникации на устную культуру привело к тому, что она стала распространяться не только с помощью исполнителей, но и через текстовые носители. Так произошло, в частности, с отдельными жанрами школьного фольклора: альбомами (девичьими, детской колонии), песенниками, гадательными тетрадями.

Несмотря на переход в письменную форму бытования, они не утратили других типологических качеств фольклора. Некоторые формы приобрели одновременно устное и письменное бытование. Затухание устной традиции бытования отдельных жанров приводит, напротив, к их активному распространению в письменной среде. В настоящее время исследователи даже заговорили о таком культурном феномене, как «письменный фольклор». К нему относятся граффити, устные лозунги, превращенные с помощью надписей в письменную культуру.

При взаимодействии фольклора с массовой культурой возникло сложное явление синтетического характера, где соединяются текстовой, музыкальный и изобразительный ряды. В среде школьников они могут существовать как в едином целом, так и отдельно, в виде записей на дисках «караоке», составляя проявления «клиповой культуры».

Некоторые формы современного детского фольклора носят явно переходный характер, к ним можно отнести «садистские стишки», рисованные загадки и девичьи рассказы. Последние представляют собой соединение традиций русской сентиментальной повести и баллады. От первой сохранен несколько утрированный любовный сюжет, от второй – заостренность переживаний и трагический финал.

Как и в балладе, действие в девичьем рассказе происходит в некоем условном мире, лишь отчасти напоминающем мир реальный. События отбираются в соответствии с жанровыми установками и выстраиваются по четкой сюжетной схеме: переход в новое пространство (новую школу, дом) – знакомство – любовь – трагический финал.

Возможно одноходовое или двухходовое развитие сюжета. Отличие от баллад – возможность счастливой развязки. Пространство и время повестей моделируются на основе традиционных представлений: встречи героев происходят на берегу реки, а «решительное объяснение» – в новогоднюю ночь.