Александр Хроленко - Язык фольклора. Хрестоматия

Отличие языка устной поэзии от обиходной разговорной речи, говора в том, что язык устных произведений – это язык художественной литературы, язык искусства, следовательно, язык отобранный, выработанный, отшлифованный; это язык «традиционный» в том смысле, в каком неизбежно традиционен всякий литературный язык, как письменный, так и устный. Но и традиция при общей основе, определяемой теми же основаниями, имеет свои местные черты (былины северные и южные, а в пределах севера – онежские, беломорские, печорские и т. д.), причем усвоение традиции всегда осознанное («художественное») и в большинстве случаев творческое (в жанрах, где импровизационная сторона может быть значительной, например в причитаниях, былинах, исторических песнях, песнях балладного типа). Настоящий художник всегда выбирает для воспроизводимого и одновременно творимого произведения наиболее точное, наиболее типическое общее и яркое (поэтому наиболее ясное и всем понятное), т. е. то, что представляет собой основные, главные элементы говора как органической составной части русского языка в его целом. Именно в этом и заключается основа той «народно-поэтической koinh», которая характеризует устную поэзию, живущую в областях различных говоров русского языка. Отобранность и выработанность языка, идущая по линии общего, основного и типического, обусловливает не только органическую «усвояемость» при переходе произведения из области распространения одного говора в область распространения другого, но и легкость изменения одной местной традиции на другую.

Несомненно, взаимный обмен и встречи различных устных произведений, которые происходили «на больших исторических дорогах», имели очень большое значение для развития «народно-поэтической koinh», но это был вторичный момент, так как в самой своей основе, в принципе язык устной поэзии содержал в себе наиболее типические и общие черты, «Народно-поэтическая koinh» создавалась естественным, органическим путем и всегда была тесно связана с живой почвой, на которой возникла, – с живыми народными говорами. Поэтому в области каждого говора, в области каждой местной традиции в ней будут свои, местные особенности, определяемые обязательными нормами данного говора (в большинстве случаев, когда в говоре нет сосуществующих форм) [339–340].

В языке устной поэзии мы всегда наблюдаем живое движение, ощущаем современность. Это проявляется в непрерывных изменениях, которые захватывают все стороны языка (как грамматическую и лексическую, так и художественно-выразительную) устной поэзии и связаны с изменениями говора и русского языка в его целом [340].

Русская устная поэзия своеобразна и оригинальна в своих художественно-выразительных средствах. Одной из характерных ее особенностей является внешняя простота повествования, отсутствие описательных приемов в изображении предметов и действий. Но строгая простота повествования русской былины (и других жанров устной поэзии) отнюдь не упрощает содержания и не обедняет смысловых оттенков и деталей.

В устной поэзии полновесно и ярко каждое слово. Внимание художников сосредотачивается на наиболее совершенном использовании и раскрытии семантики слов, на усилении и акцентировании ее в тех случаях, когда это нужно по ходу повествования. В этом отношении они достигают большого мастерства, находят самые разнообразные формы, привлекая различные лексические, синтаксические и морфологические средства. Способы усиления лексического значения разработаны в устной поэзии в синонимии, которая является одним из самых своеобразных ее средств [341].

В жизни позднеродового общества <���…> устная поэзия светского характера, отражавшая идеологические интересы членов военных дружин и их вождей, играла исключительно большую роль, украшая часы досуга и вдохновляя к новым подвигам. Это была уже не окказиональная поэзия, близко связанная с повседневной жизнью, но «высокая литература». И языком ее был поэтический наддиалект, отличавшийся составом своих формул, архаизмом лексики, а также большими или меньшими расхождениями с грамматикой и фонетикой повседневной речи. Ярким примером такого особого наддиалекта является язык гомеровской поэзии… [17].

Древнегерманская эпическая традиция также выработала особый язык, архаичный и конвенциональный в своей насыщенности традиционными формулами, стилистически изощренный и обладавший, по-видимому, наддиалектными чертами [17— 18].