Наталья Федяева - Нормы в пространстве языка

Помимо таксономической лексики, в связи с нормативными представлениями о действительности рассматриваются слова с невыраженным значением интенсивности. Так, при изучении категории интенсивности [14; 129; 170] был реализован подход, предполагающий рассмотрение «обычных» слов как обозначения нормативных проявлений объекта: нормативные – «любые конкретные обозначения предметов, признаков или действий без их соотнесения с антонимичными на основании свойственной каждому из них нейтральной степени интенсивности» [14, с. 88]. Следовательно, в разряд нормативных входят слова дождь, ветер, пить, переживать, кислый, сладкий и т. п., которые обозначают наиболее обычное качественное проявление признака. Фоном для осознания нормальности подобных слов являются лексические единицы, в том числе производные от данных, с выраженным интенсивным компонентом: так, дождь обозначает нормальный дождь, в то время как дождишко или ливень – ненормальный.

В целом разделяя и развивая эти точки зрения, мы считаем их необходимыми, но недостаточными элементами гипотезы о когнитивных языковых нормах. Представим описание последних через характеристику присущего им комплекса функций.

Предположение о том, что норма является условием формирования наивной категории, делает наиболее очевидной характеристику унифицирующей функции когнитивных языковых норм, реализующейся в процессе категоризации. Категория объективируется в языке в процессе номинации, каждый акт которой является по сути и актом категоризации: выбор слова, которое «фиксирует и отражает определенную когнитивную структуру», есть результат осмысления обозначаемого как члена той или иной категории [83, с. 321, 328].

Выстроим логическую цепочку:

– одним из условий категоризации является наличие нормативных представлений об объекте;

– выбранное наименование отражает результат категоризации;

– следовательно, выбранное слово так или иначе соотносится с нормативными представлениями об объекте, существующими в сознании носителя языка.

Итак, за выбранным словом стоит категория, одним из условий формирования которой является существование нормативных представлений о входящих в нее объектах. Для подтверждения мы провели анкетирование [49], в ходе которого респондентам было предложено сформулировать представления о нормально протекающем событии, обозначенном русским существительным дождь . Анкета содержала вопросы, составленные с опорой на логику и здравый смысл и выявляющие частные признаки нормы для исследуемого явления. Полученные ответы типичны: нормальный дождь

в какое время года? летом (53 %);

какой силы? умеренно сильный (50 %);

как долго идет? 30–60 минут (50 %);

какова окружающая обстановка? мокро, лужи, свежо (87 %);

как разворачивается ситуация дождя? ясно → появляются тучи → начинает накрапывать дождь → дождь усиливается → небо голубеет, появляется солнце → всё влажное, свежее (описания однотипны с пропуском или появлением одного-двух эпизодов).

Результаты позволяют говорить о существовании прототипического образа ситуации с нормальным развитием событий, а также о значительной степени массовости нормативно-прототипических представлений.

Селективная функция когнитивных языковых норм реализуется при выборе слова в процессе актуального именования [50], причем выбор номинативной единицы обусловлен нормативными представлениями об обозначаемом объекте .

Регулятивная функция заключается в том, что когнитивные языковые нормы предписывают /рекомендуют говорящему осуществлять выбор номинативной единицы таким образом, чтобы она соответствовала представлениям об обозначаемом объекте . Обратная сторона регулятивной функции – функция оценочная – проявляется при оценке результатов выбора. Перефразируем: если говорящий и/или слушающий не сомневаются в верности выбора слова, значит, оно соответствует нормативным представлениям об объектах обозначаемого этим словом класса, или, по-другому, обозначаемый словом объект соответствует нормативным представлениям о том классе, к которому он причисляется. В случае расхождения между словом и называемым им явлением ощущается необходимость лексической замены.

Приведем в качестве иллюстрации тезиса два фрагмента из произведений М. А. Булгакова: романа «Белая гвардия» и соотносящейся с ним пьесы «Дни Турбинных». В обоих произведениях встречается один и тот же эпизод: Мышлаевский хвалит наряд Елены, а она исправляет выбранные им слова на те, которые считает правильными. В романе Мышлаевский делает ошибку в цветообозначении: