Наталья Федяева - Нормы в пространстве языка

Отношение членов семантической оппозиции, формирующей категорию нормы, отражают общие закономерности взаимодействия нормы и аномалии.

Во-первых, норма и аномалия невозможны друг без друга, так как определяют друг друга. В связи с этим сводить нормативные представления к представлениям о соответствии норме невозможно; нормативные представления – это обыденные представления носителя русского языка как о нормальных, так и об аномальных проявлениях неких объектов. Бинарное противопоставление, лежащее в основе семантической категории нормы, отражает это нераздельное единство.

Во-вторых, оппозиция «норма – не-норма» коррелирует с оппозицией «фон – фигура»: норма – фон, на котором заметны отклонения. Эта закономерность находит отражение в значениях и форме языковых единиц с семантикой аномалии. Так, значения не-нормы соотносятся с глубинными нормативными представлениями; как следствие, номинации аномалий опосредованно указывают на норму. Значения нормы, в свою очередь, практически не осознаются таковыми, они содержат эталоны в скрытом виде. Показательна и форма: традиционное направление словообразования – от нормы к не-норме, производное отсылает к скрытой в лексических значениях производящих слов норме.

В-третьих, оппозиция «норма – не-норма» обеспечивает динамику системы, кроме того, категория нормы взаимодействует с категорией времени. Эти два обстоятельства привносят в значения категории аспект изменения во времени. Воспринимаемый объект осознается как способный меняться, причем характер изменений непосредственно связан с нормой: результат можно прогнозировать, если признаки объекта соответствуют норме, но итог непредсказуем, если мы имеем дело с аномальным объектом.

Предельно абстрактная категория нормы конкретизируется в понятиях идеала, норматива, эталона, образца, стандарта, правила, традиции, обычая и др. (см., например: [128; 151; 156; 157; 162] и др.). Отражение многообразия проявлений нормы наблюдается как в научной традиции, так и в обыденной речевой практике, для которых характерно употребления слова норма применительно к широкому кругу явлений. Для нас принципиально важно очертить круг этих явлений, так как от этого зависит полнота дальнейшего описания. Представляется возможным решить эту задачу через моделирование понятийного поля нормы. Использование термина понятийное поле видится целесообразным по следующим причинам. Совокупность рассматриваемых единиц обнаруживает основные признаки поля: системные отношения элементов, имеющих семантическую общность, ядерно-периферийная организация, наличие микрополей, диффузность границ. При этом единицами, входящими в состав поля, являются понятия, которые условно можно охарактеризовать как научные, т. е. отражающие существенные и необходимые признаки объекта и обозначенные специальными терминами. Условность характеристики понятий как научных определяется взаимодействием, взаимопроникновением результатов повседневного и научного познания мира и, следовательно, невозможностью полностью обособить одни от других. В связи с этим термины коррелируют с обычными словами, которые также могут быть включены в поле. Моделируя понятийное поле нормы, мы основываемся на данных основных гуманитарных наук: философии, социологии, культурологии, каждая из которых характеризуется особым подходом к объему понятия нормы. Понятийное поле, построенное на основе синтеза научных традиций, является для нас теоретическим конструктом, необходимым для описания комплекса языковых значений.

Предварительный анализ подходов к описанию нормы, реализованных в рамках философии, социологии и культурологии, определил основные принципы устройства моделируемого нами понятийного поля. Во-первых, поле должно быть многокомпонентным, так как понятие нормы является родовым для большого числа частных понятий. Во-вторых, понятийное поле должно быть полицентричным, так как в полной мере сущность нормы может быть освещена только в сои противопоставлении с антинормой [4]. Предварительно следует упомянуть уже существующие в научной традиции версии поля нормы. Так, Н. Д. Арутюнова, исследуя в рамках логического анализа языка значение слов, указывает и на неразрывную связь нормы и не-нормы, и на многочленность поля [5]. Автор указывает также, что понятия, входящие в состав поля, не противопоставлены четко, а образуют группы с диффузными границами. Другая масштабная попытка моделирования поля нормы предпринята Л. А. Нефедовой при исследовании языковых девиаций. Сформированное поле также представляет собой реализацию принципов многокомпонентности и полицентричности [6]. Сравнивая поля Н. Д. Арутюновой и Л. А. Нефедовой с полем, предлагаемым нами, отметим следующие различия. Во-первых, различия касаются исходных установок: в обеих упомянутых работах основным объектом исследования является аномалия. Из этого следует, во-вторых, различие в перспективах применения поля при анализе языкового материала: привлекаются в основном те единицы, которые так или иначе номинируют отклонения, кроме того, при анализе языковых фактов практически не осуществляется обращение к довольно сложной структуре поля. Наконец, процедура моделирования поля не эксплицируется, однако полученные результаты позволяют предположить, что оно носит умозрительный характер.