Валерий Даниленко - Введение в языкознание - курс лекций

В одном мы не можем согласиться с автором этих слов: большинство иностранных слов употребляется сейчас вовсе не «из куража». Их принёс новый общественный строй. Этот новый строй они и призваны обслуживать. Варваризмы придают этому строю наукообразную авторитетность. Кроме того, они пахнут Западом («у нас всё, как у них»). Одно дело сказать « мои избиратели » и совсем другое – « мой электорат », « глава городской администрации » и « мэр города », « организация » и « фирма », « шлюха » и « путана ».

В русском языке имеется множество иностранных слов, получивших права гражданства. Они стали органической частью его лексики. Сейчас мало кто знает, что слова « артель, лапша, базар, болван, кутерьма, чулок » пришли к нам из тюркских языков, « наивный, серьёзный, солидный, массивный, партизан, кошмар, блуза, котлета » из французского и т. д. Возникает вопрос: существуют ли критерии, позволяющие определять, стоит то или иное слово заимствовать или не стоит? Очевидно, здесь должны действовать прежде всего два критерия: первый состоит в отсутствии в родном языке исконного слова для обозначаемого понятия, а второй – в необходимости (ценности, пользе) самого понятия, претендующего на заимствование из другой культуры вместе со словом, которое им обозначается.

Л.П. Крысин в связи с этим пишет: «Читаю газеты: участники саммита пришли к консенсусу… В бутиках большой выбор одежды прет-а-порте… То и дело мелькает: имидж политика, большой бизнес, истеблишмент, риэлторы, ньюсмейкеры, брокеры, наркокурьеры… Слушаю радио: В США прошли праймериз, показавшие значительный дисбаланс в рейтинге кандидатов… Диктор телевидения сообщает: Первые транши были переведены в офшорные зоны… Пресс-секретарь премьер-министра информировал собравшихся о перспективах в сфере инвестиционной политики государства… Дилеры прогнозируют дальнейшее падение котировок этих акций… Что за напасть? Почему столько иностранных слов почти в каждом предложении, печатном или произнесенном в радио– и телеэфире? Зачем нам имидж, если есть образ, к чему саммит, если можно сказать встреча в верхах? Чем модный нынче в кинематографии римейк лучше обычной переделки? И разве консенсус прочнее согласия? » (Крысин Л.П. Иноязычие в нашей речи – мода или необходимость. Режим доступа: http://www.gramota.ru/index.html).

Третий критерий целесообразности языкового заимствования – благозвучие заимствуемого слова. Очевидно, с его помощью мы можем объяснить, почему в русском языке не прижились такие слова, как « перпендйкула » (маятник), « бергверг » (рудник), « гидрогениум » (водород) и др. Между прочим, современные их переводы были сделаны М.В. Ломоносовым. Мы должны учиться у него и сейчас искусству создавать русские эквиваленты заимствованным словам. Он также « абрис » заменил на « чертёж », « оксигениум » – на « кислород », « солюцию » – на « раствор ». К современному русскому языку вряд ли привьются какие-нибудь трудновыговариваемые «прайм-тайм» или «ток-реалити-шоу».

История русского языка оставила нам примеры и неудачных переводов иностранных слов на русские. Так, в XIX в. ученики И.С. Шишкова призывали « тротуар» заменить на « топталище », « эгоизм » – на « ячество », « инстинкт » – на « побудку », « брильянты » – на « сверкальцы », « бильярд » – на « шаротык », « архипелаг » – на « многоостровие » и т. п.

В объяснении причин, лежащих в основе удачной или неудачной судьбы того или иного заимствования, должны учитываться все три обозначенные мною критерия целесообразности словесного заимствования:

1) отсутствие исконного слова, призванного обозначить то или иное понятие;

2) этнокультурная необходимость в заимствовании самого понятия вместе с его словесным обозначением;

3) его благозвучие.

Опираясь на эти критерии, мы можем в какой-то мере понять, почему одни заимствованные слова в эпоху петровских реформ, например, прижились ( транспорт, офицер, матрос, церемония, триумф и т. п.), а другие превратились в архаизмы ( баталия, фортеция, виктория, политес и т. п.). Более того, опора на перечисленные критерии даёт нам возможность в какой-то мере прогнозировать судьбу заимствуемого слова. Отрицательный прогноз судьбы заимствуемого слова должен привести к отказу от него. Понятие, ставшее актуальным для данного народа в определённый момент времени, в этом случае должно обозначаться на основе внутренних резервов родного языка, на основе его исконных словообразовательных единиц.