Елена Егорова - Наш влюбленный Пушкин

Совсем немного после чтенья
Проходит незабвенных дней.
Расстаться наступает время:
Вернуться в Ригу нужно ей
Мириться с нелюбимым мужем.
Уже кончается визит
Поэта на прощальный ужин.
У Пушкина печальный вид.

Тогда Прасковья предлагает
В Михайловское ехать всем.
В карету Анну он сажает,
На множество приятных тем
Беседует, с ней сидя рядом:
О красоте родных лесов,
О ночи, дышащей прохладой
И ароматами лугов.
Он вдохновенно возвещает
Луне под звоны бубенцов
Хвалу за то, что освещает
Её прекрасное лицо.

Карета к дому подъезжает.
Вокруг всё тихо и темно,
Лишь озабоченно мерцает
Сквозь листья нянино окно.

Они гуляют вместе в парке
Среди запущенных аллей,
Где ветви образуют арки,
Хитросплетения корней
Ужами вьются по дорожкам.
Поэт ей руку подаёт,
Её усталым нежным ножкам
О них споткнуться не даёт.
Они бредут по узким тропам
До пруда Чёрного вдвоем,
Он веточку гелиотропа
На память просит у неё.
Любуясь озером со склона,
Луной, посеребрившей гладь,
Как у Олениных в салоне
Когда – то Анну повстречать
Имел он счастье вспоминает
С восторгом юным без конца…
И после взглядом провожает
Карету, стоя у крыльца.

Поэт росистым утром ранним
Вновь до Тригорского идёт
И на прощанье дарит Анне
Своих трудов великих плод —
Главу бессмертного романа
На неразрезанных листах.
Найдя меж них посланье, Анна
С улыбкой милой на устах
Читает в нежном упоенье
Стихи небесной красоты:
«Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты…»

Зима. Метель в ажурной шали
Кружит по тёмной Моховой,
А в ярко освящённой зале
Елизаветы Хитрово
Шумит в безудержном веселье
Великосветский званый бал,
Где флирта лёгкого накал
Всё выше. Словно в карусели,
Мелькают пары в модном танце.
Огнём глаза мужчин блестят,
Ланиты дам горят румянцем,
Сердца в такт музыке стучат.

Кто не танцует, обсужденьем
Последних занят новостей.
Подносит вежливый лакей
Мороженое им с почтеньем.
О чём – то шепчутся старушки.
Про них забыли. Окружён
Вниманием всеобщим Пушкин.
Из ссылки воротился он
В столицу признанным поэтом:
Сам царь простил ему грехи,
Его чудесные стихи
Оценены надменным светом.
И профиль африканских предков,
И темперамент южных мест,
И дар стихосложенья редкий —
Всё возбуждает интерес

К поэту. Пушкин очень живо
Ведёт с хозяйкой разговор,
Меж тем бросая беглый взор
На ножки барышень игриво.

Средь них две, маленькие очень,
Невольно выделил поэт.
Полёт их легок и отточен,
Они, ступивши на паркет,
Скользят уверенно, изящно
И вновь, как бабочки, летят.
Их обладательница взгляд
Пленяет внешностью блестящей:
Упруго локон светлый вьётся,
В кудрях синеет бирюза,
Задорно девушка смеётся.
Большие ясные глаза

Полны таинственного света…
Аккорд последний отзвучал.
Поэт красавицу узнал:
«Ужель Оленина Анета?!
Мне помнится, она малюткой
Была смышлёной и живой».
А девушкой, к вниманью чуткой,
Замечен долгий взгляд его.
Ей, без сомненья, лестно это:
Стихами Пушкина она
Давным – давно увлечена.
И к знаменитому поэту
Идёт Оленина несмело,
Сокрыв смущение своё,
Зовёт его на танец белый.
По залу кружит он её
Пушинкой лёгкой белоснежной,
Исполнив ловко ряд фигур,
Заканчивает с нею тур
И к маменьке ведёт небрежно.
Непринуждённо с ним Анета
О бале тихо говорит:
Она небрежностью задета,
Но не показывает вид.