Владимир Напольских - Введение в историческую уралистику

В русских документах XIII—XV веков имя Лопь и производные от него применяются к населению южного Приладожья ( Лопский погост восточнее г. Орешек), и Заонежья ( лешая , то есть — «лесная», лопь ). Это согласуется с данными топонимики: южная граница распространения субстратной саамской топонимии (согласно исследованиям А. К. Матвеева, И. И. Муллонен и др.) проходит от Межозерья (район между Ладожским, Онежским и Белым озёрами) на западе до верхнего течения р. Мезень на востоке. К аналогичному выводу о былом саамском населении в центральной и южной Финляндии на основании анализа топонимии, преданий и исторических источников пришёл в своё время Т. Итконен. Очевидно, следует полагать, что ещё в конце I тысячелетия н. э. территория современных Финляндии, Карелии и значительная часть Русского Севера были заняты относительно редким населением, говорившем на (древне‑)саамских диалектах (М. Корхонен считал даже возможным говорить о « южносаамской » группе диалектов, противопоставляемой « северносаамской » — той, с которой мы имеем дело сегодня).

Это население постепенно было частично вытеснено на север, частично ассимилировано продвигавшимися с юга финнами, карелами и русскими. Первоначально (в XIII—XVI веках) это продвижение на территории современной Финляндии носило характер торговой экспансии, связанной с основанием факторий, сбором более или менее систематических податей мехами с охотничьего саамского населения. О масштабах этой экспансии и степени влияния южных торговцев на образ жизни саамского населения центральной Финляндии свидетельствует происходивший в это время процесс образования больших саамских зимних деревень в этом регионе, явно обусловленный развитием торговли. Постепенно складывается так называемая «лопарская система налогообложения» — система зависимости определённых групп саамов от определённых торговцев, которая в XVI веке приобрела уже вполне официальные формы. Начиная со второй половины XVI века (на Русском Севере — ещё раньше) саамские земли начинают систематически осваиваться приходящими с юга земледельцами, практиковавшими подсеку, площадь лесных угодий резко сокращается и саамское население, лишённое возможности ведения традиционного хозяйства, ассимилируется или уходит на север (см. разделы о финнах и карелах).

По-видимому, в период, когда охотничье-рыболовческое саамское население нынешних Карелии и Финляндии начало испытывать всё усиливающееся давление с юга, на северо-западе саамской территории, в горной тундре Северной Норвегии саамы переходят к крупномасштабному оленеводству (не ранее XIII века): хотя содержание прирученных ездовых оленей и оленей-манщиков для охоты на диких северных оленей было известно предкам саамов, видимо, издревле (в источниках олени у саамов упоминаются с конца IX века), широкое распространение крупного выпасного оленеводства и специализированного кочевого образа жизни у саамов имело место лишь в XVI—XVIII веках (первые письменные свидетельства — с середины XVI века), что позволило саамам широко расселиться в горной тундре Скандинавии, проникнув довольно далеко на юг во внутренних районах Норвегии и Швеции. Вероятно, эти процессы были связаны с экономическим и этносоциальным кризисом лесных саамов в Финляндии и Карелии в условиях постепенного освоения их земель южными соседями, а также — с истреблением диких северных оленей в силу интенсификации промысловой охоты на них вследствие втягивания саамов в систему северноевропейской торговли (ср. аналогичные и почти одновременные процессы у тундровых ненцев — см. раздел о ненцах).

Так, к XVIII—XIX векам сформировалась в основном сегодняшняя этническая территория саамов, и на базе древнего саамского «лесного» (охотничье-рыболовческого) уклада сложилось в общих чертах оленеводческое хозяйство с соответствующими ему формами материальной и духовной культуры и социальной организации, характерное сегодня прежде всего для саамов внутренних (горно-тундровых) районов Швеции и Норвегии, финских саамов районов Утсйоки, Муонио, к западу и северу от оз. Инари, в значительной мере — и для некоторых групп саамов Кольского полуострова. В то же время некоторые саамские группы сохраняют более архаичный экономический уклад с меньшей долей оленеводства (или почти полным его отсутствием), базирующийся на озёрном и речном рыболовстве и охоте (саамы Инари, «речные саамы» на севере Норвегии, «лесные саамы» лесной зоны Шведской и Финской Лапландии, отчасти — кольские саамы, доля оленеводства у которых сократилась в силу конкуренции с оленеводами коми-ижемцами, переселившимися на Кольский п‑ов во второй половине XIX века).