Елена Мадден - Наши трёхъязычные дети

Предложила Алеку прочитать «письмо» (выложенную кубиками фразу). Рациональный Алек спросил (в пространство, как бы размышляя наедине с собой): «Что я, глух?» (именно так, с прилагательным в краткой форме).

Слышала пару раз, как говорят друг с другом… по-английски! Но в основном продолжают говорить по-немецки, с русскими вкраплениями изредка (слова из тех, что незадолго до того названы по-русски: «верёвочка»).

Вечером – «Город мастеров» Р. Бычкова. Алек сначала не хотел смотреть, Аня выбрала чтение с папой, потом прибежала. Постепенно так втянулись, что не хотели отправляться спать, отобрали у меня пульт дистанционного управления. Фильм закончился – так переполнились впечатлениями, что не могли молчать, должны были поделиться (хотя мы смотрели втроём). У Алека большей частью «мальчишеский» вариант, нечто вроде: «А он его… А этот… бах! Всех в корзинки засунули!» Теперь они задают вопросы о непонятом; Аню интересовало: как это, в «дядю с горбиком» (Метельщика) «стрелочка» попала, а он встал – почему?

Алек играет сам с собой – говорит исключительно по-английски!

Аня: «Папа – как девочка!» Сказала и смеётся. Я не сразу поняла, о чём она. Потом дошло: она заметила, что «папа» склоняется как слова женского рода.

У Ани вовсе не короткая память. Обещанное ей – помнит. (Если бы ещё и в обратном направлении не забывала…) Ещё: проходили мимо Schaubude – тотчас сама вспомнила, что смотрели здесь спектакль «Ich-bin-Ich» (несколько месяцев назад!).

М.: у них немецкий акцент в английском – Kehlkopfverschluß («гортанный приступ») в начале слов, которые начинаются с гласных, например: «What ’is ’it?» вместо «What is it?» (ср. немецкое «’Ein ’Ei ’in ’einem ’Eimer»).

М.: Алек правильно использует простое прошедшее время нерегулярного глагола (drank).

Более-менее спокойный день. Плескались в лягушатнике (Planschbecken), собрали (по инициативе Алека) для меня букет полевых цветов (Алек назвал пару раз «пакет»). Цветы Алек захотел поставить в вазе на письменный стол. Быстрее читают (после того, как закончились занятия в «русской группе», я решила каждый день писать им кубиками хотя бы по строчке). Играли втроём в «телефон» (сначала «разговаривали» со мной, потом друг с другом, я подсказывала, если было трудно формулировать) – с большой фантазией, говорили много, связно и большей частью правильно. Разве что (у Алека) всё те же ошибки держатся: «можу», «сказаешь» (Аня говорит правильно: «Как ты скажешь…»), путаница в роде у глаголов прошедшего времени… Только после тренировки выговаривается «полицейский», не получается «металлический»… И опять: Алек не выносит требований, возмущается. Сдерживая слёзы, пытался описать свои переживания, когда Николь (воспитательница его группы) тоже пытается что-то требовать.

Приходил Райнер, заявил в шутку, что им должно быть стыдно: знают всего 3 языка. Я, подначивая-подбодряя, сказала, что они знают ещё французский. Алек согласился и в доказательство вспомнил «мерси». А вот с другими языками не прошло: «шалом» Алек забыл.

Анина внезапная стыдливость: переодеваясь в пижаму, прячется от Райнера (а в детском саду, по жаре, бегают голышом, не смущаясь присутствием воспитательниц и родителей: те «свои»?).

Я и Алек играли с мячиком, тренировали ловкость и (упрямая мама…) согласование притяжательных местоимений: «Зуб?» «Мой!» и т. д. (начала играть, потому что показалось: Алек не до конца освоил / забыл модель). Множественное число и средний род я, на всякий случай, продемонстрировала в начале. В целом, как обычно, в игре Алек называет формы правильно. Трудности с родом – когда я называю существительные 3-го склонения (без – ана конце: мышь) или существительные среднего рода. Успели поиграть и с предлогами, по-немецки (что где лежит, кто где сидит; я провоцировала поправки: «укладывала» сыр под диван, кошку на компьютер и т. д.). У Алека путаница в роде-артикле-склонении немецких слов. Но иногда лучше меня: «im Regal» (а не «auf dem Regal», как я говорю).

Почему всё-таки Алеков «лингвистический компьютер» плохо вырабатывает правила, а Анин – хорошо?.. Зато у Ани снова фаза: начала забывать русские слова, пытается использовать немецкие и английские.

Гуляли – Алек назвал берлинскую телебашню «Eifel Tower». Вот как долго помнится то, что нравится! Главное, вовремя назвать на нужном языке…

Сегодня особенно послушные. Рассказали мне каждый по 3 длинные истории на 3-х языках – одну просто так, одну «для дедушки» и одну «для бабушки Гейл». Аня рассказывала по «книжке», которую сама изготовила, Алек – по чужим книжкам (2 русские – «Середина сосиски» и «Золотой петушок» – мы прочитали уже давно, английскую – «М-р Нос» – недавно). Перед рассказом ему нужно было пару минут сосредоточиться (продумать историю?). О «золотом петушке» он сильно фантазировал. Хорошо поработал, под конец даже устал, закончив, вздохнул с облегчением: «Уфф…»