Майя Тугушева - Под знаком четырёх

Бакет — отнюдь не прежний отталкивающий субъект вроде Нэджета. Это умный, достойный и самоотверженный служитель Справедливости, а внешне это — «плотного сложения, пожилой человек в черном, с проницательным долгим взглядом». Служение Закону возвышает его даже над аристократом сэром Лестером, которому он говорит о подозрении, павшем на жену лорда миледи Дедлок. Причем, желая смягчить удар, но с чувством превосходства и не без скрытой иронии, Бакет наставляет сэра Лестера, как тому вести себя в создавшемся положении: «Если вам наносят удар, вы натурально думаете о своем роде. Вы спрашиваете себя, как перенесли бы все ваши предки, вплоть до Юлия Цезаря, — пока что дальше не пойдем, — как все они перенесли бы подобный удар, вы вспоминаете, что десятки ваших предков способны были перенести удар мужественно, и сами вы переносите его мужественно в память о них и для поддержания родовой чести. Вот как вы рассуждаете и вот как вы действуете, сэр Лестер Дедлок, баронет…»

Что же касается Коллинза, то у него, по отзывам современников, был дар не только описывать детективное событие, но и особый интерес к тайне и преступлению. Уже в раннем сборнике «После наступления темноты», в рассказе «Ужасающее ложе», налицо этот его интерес к тайне (и подражание рассказу Эдгара По «Колодец и маятник»). Коллинз с леденящими кровь подробностями описывает, как заночевавший в игорном притоне молодой человек просыпается среди ночи и видит, что на него опускается тяжелый деревянный верх старинной кровати. Юноша еле успевает соскочить с опасного ложа и спастись бегством. (Невольно при этом вспоминается и рассказ Дойла «Палец инженера», где молодому человеку угрожает махина гидравлического пресса.) Подражал Коллинз Эдгару По и в повести «Украденное письмо». Правда, у Коллинза письмо действительно было спрятано, а герой повести не сыщик, а молодой адвокат, но, как и Дюпен, он оставляет незадачливому вору ядовито-назидательное послание. Столь же подражательна повесть Коллинза «Желтая маска» (у По — рассказ «Король чума»). Построены на детективной тайне романы «Игры в прятки» и «Смертельная тайна», не очень удачные романы, так как автор «проговаривается» чуть ли не с первых страниц. А в сборнике «Червонная дама» Коллинз рисует образ искусного сыщика Дарка, который методами расследования очень напоминает диккенсовского Бакета.

Собственная жизнь Коллинза тоже изобиловала таинственными приключениями, одно из которых легло в основу знаменитого романа «Женщина в белом» (1860). Успех его был грандиозен. Роман печатался в диккенсовском журнале «Круглый год» выпусками «с продолжением», и у дверей редакции каждую неделю собирались толпы жаждущих узнать, «что дальше?». Сюжет Коллинз почерпнул из французского «Справочника знаменитых судебных дел», где, в частности, рассказывалось о несчастной маркизе де Духо, которую родной брат засадил в сумасшедший дом, чтобы завладеть ее состоянием. Маркизе удалось бежать, но состояние она потеряла. Маркиза всегда носила белые платья, и поэтому героиня Коллинза, Энни Кэтрик, «списанная» с маркизы, тоже оказывается «женщиной в белом». Была, однако, еще одна очень романтическая причина, запечатлевшая белое одеяние в воображении Коллинза. Однажды поздним вечером он встретил бежавшую от погони прекрасную женщину в белом платье, блестевшем в лунном свете, и спас ее. Эта женщина, Кэролайн Грейвз, стала его гражданской женой.

Грандиозен был успех и второго детективного романа Коллинза «Лунный камень». Загадка исчезновения дивного алмаза, подаренного молодой и прекрасной девушке Рейчел Вериндер в день ее рождения, властно захватила читателей. Они пребывали в некоем исступлении мучительного и все нараставшего любопытства, по мере того как полицейский сыщик, сержант Кафф — его прототипом был Уичер из департамента по расследованию преступлений, — неуклонно, но не спеша продвигался по стезе расследования.

Такое же нестерпимое и жгучее любопытство вызвал Чарлз Диккенс своим последним и, увы, неоконченным романом «Тайна Эдвина Друда» (1870). Узнав, что королева Виктория прочла все шесть выпусков романа в журнале «Круглый год», Диккенс предложил пересказать ей содержание остающихся шести. Однако нелюбопытная королева не пожелала узнать, действительно ли Эдвин Друд был убит, и Диккенс унес с собой его тайну — смерть писателя оборвала роман на середине. Не осталось ни набросков, ни плана…

Иллюстрация С. Пейджета к рассказам о Шерлоке Холмсе