Владимир Баршт - Из жизни гражданского лётчика. Часть вторая

И вот, наконец, настал тот момент, который я так долго ждал. Командир лётного отряда Федотов издал приказ о начале ввода меня в строй командиром воздушного судна ИЛ-18. Теперь нужно было получить второй класс, для этого необходимо было сдать зачёты в нашем Северном Управлении гражданской авиации, находившемся на улице Римского-Корсакова, дом 39. Нас было пять человек таких, как и я. Потребовалось три дня, чтобы обойти всех специалистов, которые принимали зачёты. Эти проверки знаний всегда очень сложны и непредсказуемы, ведь они проходили в виде собеседования и спросить тебя могут что угодно, поэтому нужно знать всё, а это как известно, невозможно. Правда, наши экзаменаторы, понимая это, относились к нам не очень строго и, в конце концов, все сдали на второй класс, о чем был приказ начальника Управления. В итоге нам выдали новенькие зелёненькие Свидетельства пилота второго класса транспортной авиации. Теперь всем должны назначить инструкторов, которые будут летать с нами программу ввода в строй.

Поскольку в отряде на вводе в строй командирами было одновременно несколько человек, рядовых инструкторов не хватало, мне назначили инструктором, заместителя командира четвёртой эскадрильи Пылаева Льва Ивановича. Считаю, что мне очень повезло. Лев Иванович прекрасный добрейшей души человек, летать с ним было одно удовольствие. Мне собрали экипаж из опытных специалистов, но в течение прохождения всей программы экипаж менялся из-за производственной необходимости, зато Лев Иванович провёл меня от начала до конца. У Льва Ивановича сын недавно окончил Сасовское лётное училище и летал вторым пилотом АН-2 на Ржевке, сейчас этого аэродрома уже нет. Буквально через несколько месяцев зимой произошла трагедия. Экипаж, где вторым пилотом был его сын, потерпел катастрофу в районе Нарьян-Мара, где они работали в командировке. Оба пилота погибли. Лев Иванович очень тяжело перенёс случившееся, здоровье его пошатнулось, и вскоре его списали с лётной работы.

Вся эскадрилья сочувствовала и переживала вместе с ним эту трагедию. А пока всё было нормально, ведь только Бог знает, что с нами может произойти завтра.

Честно говоря, за четыре года вторым пилотом я прекрасно освоил самолёт, и проблем при прохождении программы никаких не было. Мы с Пылаевым налетали необходимое количество часов и полётов, затем меня проверил командир эскадрильи и дал добро на заключительный проверочный полёт с командиром отряда, для этого был выбран утренний рейс в Краснодар, проверял сам Федотов Александр Григорьевич. Полёт прошёл нормально, замечаний не было были только пожелания хорошей работы в новом качестве. После полёта Александр Григорьевич пожал мне руку и сказал, что будет приказ и чтобы я готовился к первому самостоятельному полёту.

Первый самостоятельный полёт тоже был в Краснодар, таким же рейсом через день. Так почти всегда делалось, чтобы, как считалось, облегчить задачу молодому командиру. Мы все немного волновались, но чувствовали себя уверенно, ведь полеты по этому маршруту выполнялись много раз. Так и получилось, полёт прошёл нормально, без замечаний по расписанию и уже в шестом часу вечера мы приземлились в Ленинграде. Как обычно на перроне нас встречал заместитель командира эскадрильи Пылаев и несколько свободных лётчиков, мне подарили букет цветов и поздравляли с началом самостоятельной работы в качестве командира ИЛ-18. После полёта все поехали в кафе «Роза ветров» на Московском проспекте, где обычно лётчики отмечали различные события. Собралось человек двадцать пять, все поздравляли и желали всего самого доброго в моей дальнейшей работе.

Наконец-то свершилось, я стал командиром настоящего лайнера Гражданского воздушного флота. Три дня положенных традиционных выходных и начались самостоятельные полёты. Молодым командирам не дают длинных рейсов с эстафетой, так как разрешённый минимум погоды сначала высокий и может быть задержка с вылетом или уход на запасной при такой погоде, при которой другой экипаж может выполнить задание и это может задержать всю эстафету. После налёта определённого количества лётных часов делается проверка на понижение минимума для взлёта и захода на посадку. Проводится тренажёрная и аэродромная тренировка под шторкой, которую открывает инструктор на высоте соответствующей заданной высоте облачности на посадке.

Через пару месяцев нас проверил и дал аэродромную тренировку Лев Иванович Пылаев и мне понизили минимум. Теперь нашему экипажу можно было планировать и дальние рейсы с эстафетой. Командирам со вторым классом на все аэродромы нужно было первый полёт делать с инструктором или с проверяющим. На горные аэродромы требовалось две провозки. В результате этот процесс затянулся. Как я уже говорил, инструкторов не хватало. Работы всё равно было много, и я постепенно набирался опыта. В течение года я уже мог летать на многие аэродромы, на которые выполнялись наши рейсы. Я был самым молодым в экипаже, а выглядел ещё моложе своих лет, поэтому решил отпустить усы для солидности, которые ношу до сих пор.