Андрей Гоголев - История и баланс событий. Выпуск 5

Надо заметить, что РПЦ и власть немало потрудились над созданием образа «несчастного» царя Бориса.

Этот персонаж, будучи абсолютно неграмотным, и находясь на должности кравчего у царя Ивана IV, весьма преуспел в личном бизнесе, имея ежегодно:

«С вотчин в Вяземском и Дорогобужском уездов – 6 °°° рублёв; с конюшенных слобод – 12 °°° руб. Царь давал ему на чрезвычайные расходы 15 °°° рублёв, и область Вага так же ему была от Царя пожалована, с которой он получал 32 °°° рублёв; с княжеств Рязани и Севера 3° °°° рублёв; с городов Твери и Торжка 8 °°° рублёв; с бань находящихся вне стен города Москвы 1 5°° рублёв; и того 1°4 5°° рублёв. Да сверх сего имел ещё знатныя поместья круг Москвы и во многих других областях, что ни кто ещё в России таких не имел» [кн. Михаил Щербатов, 1789]

Вдумайтесь! Эти 1°5 тыс. рублей, поступавших ежегодно в личную собственность Годунова, эквивалентны аж 1° % доходной части бюджета России тех лет! Это как если бы сегодня какой из чиновников Ближнего круга г-на Путина имел личный доход в 1,9 триллиона рублей годовых.

Понятно экономически, что банный нормо-час обходился горожанам на поточном производстве куда дешевле, чем при мелкосерийном на своём подворье, да и народу в городе прибыло. Но что вряд ли повлияло на помывочные традиции крестьян, т. е. на традиции более чем 97 % населения страны за «МКАДами» боярских хором.

Наверное, стоит, как и во всех странах Средневековья, чётко отделять людей от надстроек-реципиентов: например, во Франции середины XVII века отсутствие банной практики для «высшего общества» являлось чем-то вроде маркера, его коренного отличия от «черни»; и таких «маркеров» хомотриалы-во-власти придумали немало [1].

Эта демонстрация отличия знати от черни (в т. ч. и в гигиене) было навязано извращёнными умами населенцев Ватикана, назвавших чистоплотность церковным преступлением, которое заключалось в смыве с тела добропорядочного христианина памяти святой воды, в которой его купали при крещении. Наверное, попы на примере манер знати пытались вызвать у Instrumentum vocale – неодушевлённых предметов, обладающих лишь даром речи – благоговение перед ними, сильно пошатнувшееся в то время.

И это была вторая причина запрета Римской католической церковью (РКЦ) банно-помывочной практики, по крайней мере, групповой. В итоге даже Король-Солнце (Людовик XIV) «мылся» лишь один раз в своей жизни, при крещении.

А чтобы не источать неприятные запахи у западной «элиты» появилась привычка обливать себя литрами духов и менять исподнее по два раза на день, а то и по три раза, при этом не расставаясь с устройствами для ловли блох. В итоге Людовик XIV уже к 2° годам получил очень неприятную болезнь, от которой смог отделаться только хирургическим путём; его героическому подвигу борьбы с геморроем – операция в те времена проводилась без анестезии! – последовали сотни его приближённых.

А, собственно, зачем им было мыться? Ведь любой смотрящий точно не потел на полях и в кузницах, не пропитывал свою одежду запахом навоза в коровниках, не ползал в шахтах и не отирал рукавом пыль с глаз при камнетёсных работах, не отмывался от крови забиваемых животных и не выносил ночные горшки…

В том же XVI веке Европу встряс Мартин Лютер, трудами которого сначала немцы, а потом и французы, и англичане озадачились реальным применением аксиомы Достоевского-Ницше ( см. вып. 2 Эссе, хотя они, разумеется, не знали, что этот закон может так называться), создав христианства своих собственных национальных изводов – протестантизма в Германии, кальвинизм и англиканство. И вот уже в 1597 году Ханс Бок отрисывывает устройство общественной бани в Швейцарии (см. здесь: https://gunter-spb.livejournal.com/1396328.html), в которой перегородка служит не для разделения мужской половины от женской – как в русских общественных банях, хоть и не наглухо, – а как бельэтаж театра для явно пьяных зевак и как раздевалка.

В Западной Европе и через 1°° лет после официального антипомывочного прессинга церкви совмещение необходимого, приятного и полезного в «одном банном флаконе» оказалось незыблемо – традиции, однако!

Э. Фукс в своей «Истории нравов в эпоху Ренессанса» приводит следующие данные. В период с 1426 по 1515 год каждая из пяти деревень в окрестностях Ульма имела свою баню (баню в понимании Э. Фукса!). В Цюрихе насчитывалось пять бань, в Шрейере – девять, в самом Ульме – десять, в Базеле – одиннадцать, в Нюрнберге – тринадцать, во Франкфурте-на-Майне – пятнадцать, в Вене – двадцать одна.