Георгий Мишкевич - Тайна невидимых шедевров

Прежде всего о часах. В 1986 году наши заводы выпустили почти 70 миллионов часов, в том числе миниатюрных. Механизмы миниатюрных часиков смонтированы на основании не больше ногтя мизинца. В небольшом корпусе расположены 16 различных триб (зубчатых колесиков) — мал мала меньше, 18 рубиновых камней-опор, похожих на алые капельки, пружинки, оси, стрелочки и другие детали. Все они скреплены мельчайшими винтиками и гаечками. Детали должны быть долговечными, так как хорошие часы рассчитаны на 20-25 лет работы без серьезного ремонта.

В часах имеется узел, именуемый балансом. Это колесико со спиральной пружинкой-волоском. Баланс совершает 120 полных знакопеременных качаний в минуту. При каждом качании слышен легкий щелчок — всем известное «тиканье». Сколько качаний совершит баланс за 25-летний срок службы часов? Около полутора миллиардов! Это значит, полтора миллиарда раз волосок должен свернуться и столько же раз распрямиться, не потеряв своей упругости. Ось баланса качается между двумя рубиновыми опорами, в которых вышлифованы точные луночки.

Для часов и многих других приборов нужны миниатюрные стрелочки, легкие, как пушинка (например, масса 3 тысяч часовых стрелок для миниатюрных женских часов не превышает 1 грамма). Стрелочки насаживают на стальную ось диаметром 0,08 миллиметра.

Изготовить сотни и тысячи совершенно одинаковых, стандартных деталей, для которых даже грамм и миллиметр — огромные величины, можно только на особо точных, так называемых прецизионных станках- автоматах. Они стоят на столиках, и похожи скорее на игрушки, но это настоящие станки.

Войдем в механический цех часового завода (без белоснежного халата в него не впускают!). На столике стоит токарный автомат. Самая толстая ось, которую можно на нем обточить, имеет диаметр 4 миллиметра. Из-под алмазного резца вьется тонкая спиралька едва видимой стружки.

Неподалеку работает станочек, на котором высверливают лунки и отверстия в рубиновых камнях. Кончик тончайшей иглы смазан смесью оливкового масла с мелким алмазным порошком. Сверло совершает до 30 тысяч оборотов в минуту. Готовые камни непрерывно падают в бункер.

На подставках-столиках зубофрезерные автоматы нарезают трибы разных размеров и типов. Диаметр самого маленького колесика 1,5 миллиметра, самого большого — 9. В приемнике-бункере быстро растет горка сверкающих латунных трибов.

Рядом по-комариному звенит сверлильный станочек, одновременно просверливающий в основании 52 тончайших отверстия. Размеры станка: длина — 25, ширина — 3 и высота 30 сантиметров. Он легко поместится в коробке от полуботинок.

Чуть подальше тоненьким дискантом поет резьбонарезной станок-малютка. Самый толстый винт, который он нарезает, имеет диаметр 1 миллиметр, самый тонкий — впятеро тоньше.

В углу неслышно работает еще один станок-кроха. Габариты его 40×40×40 сантиметров. Он навивает пружинки-волоски для баланса. На наших глазах тоненькая синяя полосочка стали, чуть шурша, превращается в спиральку. Три тысячи готовых изделий в час — такова производительность этой чудо-малютки.

Но, пожалуй, рекордсменом среди станков-малюток является пресс для штамповки стрелочек. Два таких пресса свободно разместятся в кармане. Пресс штампует стрелочки длиной 3-10 миллиметров и пробивает в них посадочные отверстия.

Министаночки, как и маленькие дети, легко «простужаются». Небольшого дуновения ветерка достаточно, чтобы станочек разладился, перестал работать или начал выпускать брак, — так чувствителен он к малейшему изменению микроклимата. Поэтому самые хрупкие из станочков изолированы от внешнего мира в специальных боксах.

Теперь расскажем о той области промышленного производства, для которой самой характерной чертой является стремительное уменьшение размеров деталей и изделий. Н. С. Лесков метко окрестил «сориночкой» невидимую стальную блоху, подкованную тульским Левшой. Современная микроминиатюризация давно перешагнула «сориночный» уровень.

Род людской есть непрерывная смена поколений. Подобное происходит и в индустриальной сфере: одно поколение машин, приборов, механизмов, аппаратов приходит на смену другому, принося с собой новое качество. Однако, если человечеству для смены поколений требуются десятилетия, то срок смены машин неизмеримо короче, особенно в эпоху научно-технической революции. Иными словами, в технике процесс старения идет гораздо стремительнее, а зачастую лавинообразно.