Е. Адлер - Земля и небо. Записки авиаконструктора

По прибытии на центральный аэродром ПВО был устроен настоящий цирк. Перед одним из двигателей Як-25 установили большую воронку с нижним концом, отогнутым во вход двигателя. После запуска на лестницу взобрался Манучаров и, набрав горсть самых крупных кубиков, бросил их в воронку. Остановив двигатель, стали разбираться в результатах.

– Сколько кубиков заброшено? – вопрошал маршал.

– Десять, – последовал ответ.

– Сколько вынуто из сетки?

– Четырнадцать, товарищ маршал.

– Вы, что, считать не умеете? Откуда же появились лишние?

– Они образовались из разбившихся кубиков.

– Так. А что с лопатками?

– Есть забоины, товарищ маршал.

– Опасные? Сколько их?

– Нет. Их всего пять.

– Отметьте их карандашом и продолжайте испытания.

Когда кончились двухсантиметровые кубики, перешли к более мелким, и так продолжалось до тех пор, пока вообще не осталось никаких кубиков.

Лопатки первой ступени компрессора двигателя оказались избитыми мелкими забоинами, но двигатель продолжал запускаться и исправно работать.

Заметив поблизости кучу мелкого щебня, видимо, наметенного с ВПП в ожидании высокого визита, маршал приказал:

– Возьмите лопату и забросьте одну порцию щебня во вход двигателя, убрав воронку.

Двигатель проглотил и это, продолжая вертеться. После остановки ТРД и очистки сетки от застрявшего мусора его запустили снова и, бросая лопату за лопатой, перекидали всю кучу. Двигатель с поврежденным первым колесом компрессора продолжал работать. Никаких изменений в его работе ни на глаз, ни на слух, ни по показаниям приборов замечено не было.

– Запишите в протокол, – скомандовал Савицкий. – Считать защитные сетки прошедшими испытания удовлетворительно. Рекомендовать их установку на Як-25. Поврежденный двигатель снять и отправить на исследование.

Дополнительные летные испытания, позже проведенные в ЛИИ, показали, что максимальная скорость самолета Як-25 со снятыми сетками практически не отличается от скорости этого самолета с установленными сетками.

Не успели на серийном заводе в Саратове наделать этих сеток, как военные спохватились и потребовали доказательств безопасности полетов в условиях обледенения.

К этому Мы давно готовились. Опытная сетка уже была изготовлена и проходила совместные с ГК НИИ ВВС испытания. От серийной она отличалась только тем, что спицы, на которые наматывалась проволочная спираль, были не из металла, а из текстолита, а к сетке был подведен электрический ток. Дело было летом, поэтому пришлось изобретать кольцевую установку перед входом в двигатель с распылителем воды, имитирующую естественные условия обледенения в полете. Ведь наверху даже летом – мороз.

Летные испытания шли с переменным успехом. Проволочная спираль практически не обмерзала, но на пересечении со спицами образовывались сосульки, которые срываясь, повреждали лопатки компрессора двигателя. Опасных зазубрин, правда, не наблюдалось, но все же плавные вмятины на лопатках были.

Приезжая в очередной раз в ГК НИИ ВВС, встречаю еще на железнодорожной станции ведущего инженера этого института Н.П.Патаракина.

– Что нового?

– Только что подписан акт: обогреваемые сетки рекомендовать к серийному производству для Як-25.

Я своим ушам не поверил, переспросил:

– Так как есть, с дефектами?

– А что дефекты? Двигатель не глохнет, работоспособность обеспечена, повреждения не опасны и незначительны. Чего же еще надо?

Внедрять сетки с электрообогревом отправился на серийный завод не я, а заместитель Яковлева по оборудованию Борис Львович Кербер. Ему пришлось заменять электрогенераторы на более мощные, да еще тарировать каждую сетку, подбирая спирали по их электрическому сопротивлению.

Получая это задание от Яковлева, он стоял перед ним склонив голову и держа руки по швам, покорно приговаривая:

Слушаюсь, Александр Сергеевич, будет сделано, Александр Сергеевич.

Выйдя от него вместе со мной в коридор, с яростью говорил:

– Вы тут с АэСом «напахали», а я должен теперь расхлебывать!?

Как-то раз в разговоре с Яковлевым коснулись Кербера.

– Ну у вас и заместитель!

– А что?

– В вашем кабинете это просто Борис Львович, а выйдет за дверь – Лев Борисович, настоящий свирепый лев.

– Я знаю, да что поделаешь, хороший специалист.

– Это верно, но несколько педантичен. Видит сложности там, где ими и не пахнет.

– Правильно. Как в китайской пословице: пожилому человеку всегда мерещится впереди тигр, а позади волк. А вы не взялись бы за эту работу?