Я отдал необходимые распоряжения, начался срочный ремонт казармы, столовой. Над Желтым морем ходила «Каталина», по радиосигналу ее разыскивали истребители и бомбардировщики. Несколько раз на амфибии вылетал в море и я. Эти приготовления сильно озадачили моих начальника штаба и замполита, но все их вопросы я оставил без ответа.
На сопках Маньчжурии. С командующим Приморским ВО генерал-полковником С.С.Бирюзовым (третий слева). Китай, г. Дальний, 1948 г.
Буксируемая мишень для отработки стрельбы с самолетов
Командный пункт учений 7-го БАК. На заднем плане — островок-полигон, по которому отрабатывалось бомбометание
В назначенный час в генеральской форме с сигнальными флажками в руках я стоял на совершенно безлюдном аэродроме — всех, даже водителей машин удалил за стену и выставил охрану. Наконец С-47 сел и срулил с полосы. Я поставил его на круглую бетонную площадку для почетных гостей, винты остановились, и тогда разглядел в кабине своего давнего, еще по Борисоглебску, приятеля — дважды Героя Советского Союза генерал-лейтенанта В. Грачева. Обычно ему доверяли только самые ответственные полеты: он вел в Тегеран самолет И. В. Сталина, не раз возил Молотова. На мой немой вопрос: «Кто прилетел?» Грачев показал знаками, чтобы я шел к двери. Вскоре она открылась, бортинженер установил стремянку, и в проеме появился в шапке и пальто Анастас Микоян, за ним — недавно снятый Сталиным с должности министра путей сообщения и назначенный руководителем группы советников при ЦК КПК Иван Владимирович Ковалев и сопровождавший их полковник-особист. С Микояном я был знаком раньше и обрадовался, что прилетел именно он, доложил как положено. Анастас Иванович обвел взглядом безлюдный аэродром, автомобили без водителей и вдруг чем-то заинтересовался. Я обернулся — над стеной виднелось множество голов — это личный состав шести полков, жены и дети офицеров не справились с любопытством и пытались разглядеть, кто же прилетел.
Делегация разместилась в гостевом особняке. Все продукты и напитки они привезли в запечатанных контейнерах, особист сам готовил, моего повара отослали. Несколько следующих дней мне пришлось, переложив дела по руководству корпусом на начальника штаба, сопровождать Микояна по его настоянию на предприятия, военные объекты, в Порт- Артур к Белобородову. Заговорив о целях встречи с Мао Цзэдуном, Анастас Иванович поделился, что предстоит отговорить его от намерения в будущем освободить остров Тайвань, так как и сил у КПК для этого недостаточно, и СССР может быть втянут в войну с США 1*. Кроме того, речь на консультациях должна была пойти о проблемах государственного устройства будущей Китайской Народной Республики, о планах по разгрому чанкайшистов.
Перелет Микояна на встречу с Мао Цзэдуном я обеспечивал со своего КП. Самолет над Бохайским заливом сопровождал полк истребителей и две «Каталины». Радиообмен ограничивался только цифровыми кодами, означавшими проход определенных рубежей. Вдруг Грачев вышел на связь открытым текстом:
— Садиться не могу, знаки разложены неправильно. Что делать?
Планом предусматривалось, что над посадочным «Т» будет помещена горизонтальная линия, а над ней треугольник. Китайцы поменяли линию и треугольник местами, да еще треугольник перевернули. Это могло означать и ловушку. Я лихорадочно решал, что же предпринять. Предложил Грачеву пройти над площадкой еще раз, посмотреть, стоят ли в саду машины и сколько их. О машинах мне было известно из шифровки. Когда Грачев доложил, что видит двенадцать автомобилей, я подтвердил, что это соответствует плану, и самолет совершил посадку. Однако напряжение еще долго не спадало. Сами консультации шли во временной резиденции ЦК КПК в поселке Сибопо и завершились успешно. Возвращалась делегация по тому же маршруту и с теми же предосторожностями.
В апреле на одном из аэродромов китайских ВВС произошло ЧП: наш техник пошел ночью в соседнюю деревню, в темноте наткнулся на проволоку аэродромного ограждения, находившуюся под током, и погиб. По распоряжению Красовского тело для захоронения транспортным самолетом отправили в Дальний. В это время мне сообщили из разведотдела, что тем же самолетом вылетела жена Мао Цзэдуна Цзян Цин с дочерью Ли На и еще одной женщиной — как мне сказали, членом ЦК КПК, направлявшиеся в Москву на лечение. Об их прибытии даже мне сначала ничего не было известно, так как этот факт китайцы постарались скрыть от всех разведок. В этом не было ничего удивительного, поскольку в городе еще было полно агентуры чанкайшистов.
Читать дальше