Юрий Дмитриев - Соседи по планете Млекопитающие

В науке есть термин — степи (или пустыни) скотогенного происхождения. Такова Сахара. Таковы, к сожалению, и многие другие ныне бесплодные, а некогда цветущие края. А ведь дикие животные никогда не превращают цветущие края в пустыни, никогда не истощают пастбища так, как это могут сделать домашние животные.

Конечно, домашние животные по многим статьям выше диких — человек же трудился недаром, выводя новые породы, совершенствуя их. И продуктивность, и надои молока у домашних часто выше, чем у диких.

Но у диких, помимо уже отмеченных, есть и свои преимущества. Например, они быстрее растут, они легче переносят засуху (а ведь 1/ 3часть поверхности нашей планеты — засушливая), они гораздо меньше подвержены заболеваниям, от которых страдают домашние животные, они не требуют ухода.

Может сложиться впечатление, что домашние животные уже совершенно не нужны (или будут не нужны в ближайшем будущем) и что их вполне уже могут заменить дикие. Конечно, это не так. Но в ряде мест нашей планеты — это уже официально признано — гораздо легче, удобнее и рациональнее разводить диких животных, чем домашних. И уже сейчас в некоторых районах Африки крупные копытные дают до 60–70, а кое-где и до 90 процентов всей мясной продукции. После тщательных проверок, взвесив все «за» и «против», канадцы почти полностью отказались от разведения домашних оленей, считая, что продуктивность диких гораздо выше.

О сайгаках мы уже говорили. Сейчас стало возможным ежегодно получать для народного хозяйства по нескольку тысяч тонн высококачественного сайгачьего мяса почти безо всяких затрат: ведь сайгаков не надо пасти, питаются они дикими растениями, поедая более ста видов, среди которых немало ядовитых, не употребляемых домашними животными. (Так что и тут сайгаки не конкурентны овцам и коровам.) Для сайгаков пригодны и такие пастбища, где домашние животные не могут пастись из-за отсутствия водопоев, — сайгакам же вода не очень нужна, во всяком случае, они долгое время могут обходиться без нее.

А ведь сайгаки были почти полностью истреблены. И если бы не вмешательство человека, мы многое бы потеряли, даже с практической точки зрения. Это мы сейчас понимаем, потому что можем оценить достоинства сайгака. А скольких животных мы не можем оценить, потому что потеряли их навсегда, и просто даже не представляем, чем они могли стать для нас. Или представляем и думаем о них с большим сожалением. Классический пример тому — стеллерова корова, открытая в 1741 году Георгием Стеллером и уничтоженная промышленниками за 27 лет.

Георгий Стеллер — единственный натуралист, видевший живыми этих коров, — писал: «Эти животные уже от природы ручные, без того чтобы его нужно было приручать». Стеллерова корова могла стать единственным морским домашним животным. Она могла поставлять большое количество прекрасного мяса, жира, очень питательного и вкусного молока и не требовала ухода. Она вообще ничего не требовала, кроме доброго отношения к себе. Но ее уничтожили, она навсегда потеряна для людей.

Может быть, такая же судьба ждет и других животных, в частности так называемых водяных козлов. Еще в 1934 году в одной только долине реки Мафуэ в Африке насчитывалось не менее четверти миллиона этих животных. А в 1960 году их оставалось не более 30 тысяч: до недавнего времени местные жители устраивали на них облавы, которые назывались «чилас», или «кровавые бани», — во время таких облав вода в реке становилась красной от крови тысяч животных (в основном самок и козлят), загнанных в реку и убитых там.

А ведь если рационально подойти к этим животным, то, по подсчетам ученых, без ущерба для стада можно было бы ежегодно забивать не менее 20 тысяч водяных козлов. И возможно, для какой-то части населения этих мест была бы решена проблема питания.

«Кровавые бани» сейчас запрещены. По крайней мере, официально. Но даже если запрет строго выполняется (что весьма сомнительно, так как браконьерство, к сожалению, процветает всюду), то пройдет немало времени, пока стада водяных козлов увеличатся настолько, что на них можно будет охотиться, не опасаясь полностью истребить этих животных.

Мы уже говорили о бегемотах. Но их значение не ограничивается теми проблемами, о которых упоминалось, — бегемоты могли бы превратиться в поставщиков мяса, если бы их так бездумно и так жестоко не уничтожали.

Мясо бегемота по вкусу напоминает телятину, а по своему составу более ценно. К тому же бегемоты не требуют никакого ухода, ни в чем не конкурируют с домашним скотом. И если бы в свое время люди правильно подошли к делу, то, возможно, бегемоты сыграли бы важную роль в решении одной из коренных проблем современной Африки — способствовали бы обеспечению африканцев мясом.