Юрий Дмитриев - Соседи по планете Млекопитающие

В 1900 году крупный правительственный чиновник Уганды, ставший затем губернатором, Генри Джонстон спас группу местных жителей-пигмеев. В благодарность пигмеи согласились помочь ему отыскать животное, которое никто из европейцев еще не видел, но о котором ходили самые разнообразные легенды. То, что этот зверь существует, подтверждал, например, такой факт: в 1888 году экспедиция английского путешественника Г. Стенли, имевшая лошадей, появилась среди туземцев. Местные жители лошадей не знали — в тех местах лошадей никогда не было. Но любопытные и непосредственные люди, шумно удивляющиеся всему необычному, к лошадям не проявили почему-то никакого интереса. Равнодушие местных жителей, как потом выяснилось, объяснялось тем, что по их мнению, подобные животные, которых называли «окапи», бродили в окрестных лесах.

Вскоре у Джонстона появилась шкура и челюсть этого животного, а через некоторое время и само животное предстало перед ученым-губернатором. Оно было невелико — меньше полутора метров в высоту, крепко сбито, имело полосатые ноги и вытянутую шею. Сначала предположили, что это какой-то новый вид или род ослов. Потом… вообще предположений было много. И все они оказались ошибочными. А истина была самой невероятной: окапи оказался родным братом жирафа. На первый взгляд это может показаться странным: сравнительно маленький окапи — близкий родственник самого высокого в мире животного.

Теперь ученые точно узнали, что древовидные растения появились раньше, чем травы. Значит, и леса появились значительно раньше, чем саванны, и уж конечно, раньше, чем безлесные степи. Ну, если леса появились раньше, то и лесные жители появились раньше, чем степные. И значит, общий предок жирафа и окапи первоначально жил в лесу. Но вот постепенно стали появляться безлесные пространства, и часть лесных жителей очутилась на этом пространстве: ведь лесов становилось меньше, а значит, и жизненного пространства стало не хватать.

Предки жирафа и окапи по-прежнему оставались в лесу. Но часть их все-таки переселилась в саванны. Трудно пришлось переселенцам: они были приспособлены к лесной жизни, где, для того чтобы добывать пищу, не надо иметь высокий рост, а чтобы уберечься от врагов, надо иметь хороший слух. Чтобы спасаться, не надо уметь быстро бегать, а надо уметь хорошо прятаться.

В саваннах все наоборот: листья на деревьях высоко, зрение гораздо важнее, чем слух, а умение быстро бегать важнее, чем маскировка. И погибли бы эти лесные жители в саваннах, но животные, как известно, все разные, даже если они одного вида: у некоторых шея и ноги длиннее, у других короче. Тем, у кого шея и ноги были подлиннее, тоже жилось трудно, но все-таки немного легче, чем коротышкам: коротышка объест листья с нижних веток деревьев, а те, что чуть повыше, уже не достанет. Животные, у которых шея и ноги оказались подлиннее, — доставали. Щипать траву коротышке, казалось бы, легче. Но трава быстро выгорает, приходится кочевать с места на место. А длинноногим и это делать легче. И от хищников спасался в первую очередь тот, кто лучше бегал, то есть опять же длинноногие.

Коротышки скорее погибали от голода и от хищников. Те, кто подлиннее, жили дольше, оставляли больше потомства. Потомство обычно получалось в родителей — тоже длинношеее и длинноногое. Но и среди новых поколений не все были одинаковыми: одни повыше, другие пониже. И опять одним жилось легче, а другим — труднее, и они скорее погибали.

Проходили тысячелетия, сменилось множество поколений. И в каждом поколении выживали те, кто лучше был приспособлен к новым условиям жизни, то есть те, у кого были длиннее шея и ноги. Так постепенно «росло» невысокое животное, пока не превратилось в самое высокое животное на Земле — в жирафа. А оставшиеся в лесу за эти тысячелетия так и «не выросли». Они были хорошо приспособлены к жизни среди деревьев, условия этой жизни для них не менялись, значит, и самим им меняться не требовалось.

Когда пишут об окапи, очень подробно рассказывают историю его открытия, говорят о происхождении и родстве с жирафами. И очень мало рассказывают о самом окапи, потому что жизнь этого животного еще слабо изучена: в природе за ним наблюдать крайне трудно, в зоопарках же окапи появились лишь в 1956 году. (Жирафы, кстати, живут в европейских зоопарках уже более полутора столетий, прекрасно чувствуют себя в неволе, приносят потомство. Но еще в Древнем Риме люди хорошо знали жирафа. Юлий Цезарь, например, выставлял жирафа в Колизее, их дарили особо именитым гостям.)