Авиация и Время 2013 01

Однако до этого разговора я на Су-25 не летал, и поэтому требовалось как можно быстрее освоить этот самолет, чтобы сравнение с Ил-102 сделать грамотно и объективно. Через неделю я выполнил 5 полетов на штурмовике Сухого и был готов сравнивать. Учитывая скандальную подоплеку предстоявшей работы, и чтобы не дать повода обвинить в предвзятой оценке, решил привлечь к полетам на Ил-102 Вячеслава Соловьева, очень грамотного испытателя с прекрасной летной подготовкой и уникальной самооценкой. Л.И. Агурин одобрил такой «ход конем» и отправил нас в Жуковский на летно-испытательную базу ильюшинской фирмы.

За два дня мы прошли обычные процедуры, включая сдачу зачетов, и получили допуск к полетам. Руководил нашей подготовкой шеф-пилот фирмы «Ил» С.Г. Близнюк. Полдня мы со Славой посвятили тренажам в кабине, запускам и выключениям двигателей (тем более, что они были теми же, что и на МиГ-29, но без форсажа), проверкам систем. Короче, прониклись самолетом.

26 марта 1986 г. накануне вылета мы с В. Соловьевым обговорили тактику поведения. Решили, что первым полечу я и после посадки впечатлениями делиться не стану, чтобы не влиять на объективность оценки своего коллеги. Уже на рулении я получил отрицательные эмоции – в канале руля направления был поставлен какой-то загружатель, чтобы летчик не мог резко работать педалями, и, пока удалось к нему приспособиться, энергии потребовалось затратить изрядно. Взлет, полет, пилотирование в зоне и посадка приятных ощущений не прибавили. Единственное, что сразу бросилось в глаза: на курсе самолет был устойчив, как бомбардировщик, заставить свернуть его оказалось очень тяжело, что резко контрастировало на фоне маневренного Су-25.

Ничего этого я Соловьеву не сказал и с нетерпением ждал его возвращения из полета. Когда Слава зарулил и покинул кабину, то его лицо выражало полное недоумение. Было видно, что он «опасается» что-то говорить. И это с его опытом полетов на Су-25!!!

Сравнение Ил-102 с аналогами

Бомбы в крыльевых отсеках

Кормовая оборонительная установка

Не получив восторга от первого полета, мы по приезде в гостиницу наметили благородную цель – завтра поискать положительные особенности самолета, которые мы сразу не разглядели. Однако и после второго вылета наши впечатления не изменились. Мы оба отметили очень хорошую путевую устойчивость на пикировании, имитировавшем атаку наземной цели. Но, если требовалось подвернуть по курсу, самолет этого делать упорно«не хотел», то есть исправить ошибку прицеливания оказалось очень сложно. Мы уже не затрагивали вопрос тугого безбустерного управления.

На послеполетном разборе мы. получив фирменные галстуки и значки, были вынуждены честно, но без упреков высказать конструкторам свои впечатления и замечания. Поскольку они звучали из уст боевого летчика В.В. Соловьева, никто из присутствовавших не возразил. С этим мы и убыли в Ахтубинск. Доложив начальнику института о командировке, мы все изложили в летной оценке, которая впоследствии и была приложена к ответу на запрос комиссии ЦК КПСС.

Впоследствии, участвуя в испытаниях Су-25 на боевое применение с маневров на скоростях менее эволютивных, вплоть до нулевых, я проникся его прекрасными характеристиками, в том числе возможностью работать у земли, не опасаясь грубых ошибок в пилотировании. Короче, самолет Су-25 удался и в настоящее время, благодаря его бессменному главному конструктору В.П. Бабаку, обрел новые качества, позволяющие вести боевые действия днем и ночью практически вне видимости цели.

Владислав Морозов/ Уфа

Фото предоставил А. Котлобовский

Возможно, в северокавказском параде суверенитетов начала 1990-х и была некая историческая закономерность – на фоне явного ослабления федерального центра всплыли все старые обиды, вроде печально известной сталинской депортации чеченцев. А когда Б.Н. Ельцин сказал, что каждый может взять столько суверенитета, сколько способен переварить, процесс принял почти узаконенный характер. Так что отделение Чечни и превращение ее в Ичкерию, в целом, проходило в рамках общих тенденций. Нет сомнения, что создание там независимого государства тогда было только на руку кремлевским деятелям определенного сорта. Как известно, поначалу Чечня сыграла роль «транзитной дыры», через которую в оба конца циркулировали финансы и ценности, оружие и многое другое.