Авишай Маргалит - Достойное общество

Представим себе общество, основанное на долге, которое предписывает молодым людям уважать стариков, – ну, скажем, вставать в их присутствии и уступать им место в автобусе. Сам по себе старик какого-то исключительного права на место в автобусе не имеет, но молодые обязаны уступать свои места старикам. А теперь представим, что водителю вменено в обязанность следить за тем, чтобы поведение пассажиров отвечало принятым в обществе нормам. В таком случае конкретный старик, указывающий водителю на то, что ему мешает с комфортом устроиться во время поездки какой-нибудь подросток, отказавшийся уступать место, не обладает привилегированным статусом по отношению к любому другому пассажиру, который укажет водителю на то же самое обстоятельство. Тот факт, что на борту автобуса выказано неуважение к старикам, неоспорим, но конкретного старика, которому никто не уступил места, счесть жертвой неуважения нельзя. Фраза «уважение-к-старости» представляет собой неделимое (синкатегорематическое) словосочетание, так же как слово «розовоперстая» нельзя разделить на розу и перст.

В таком случае можно ли утверждать, что общество, основанное на долге, не дает жертвам унижающего поведения со стороны других людей достаточных основания чувствовать себя униженными? Я так не считаю. Мы предположили, что в обществе, основанном на долге, унижение запрещено. Значит, каждый человек в таком обществе должен уметь распознавать унижающее поведение. Вопрос в том, есть ли у человека, ставшего жертвой подобного поведения, достаточные основания чувствовать себя униженным. Вне всякого сомнения, что-то может вызвать в нем это чувство, но есть ли у него резон для этого, если он даже не в состоянии помыслить, что его права нарушены? Сочетание резона счесть ту или иную форму поведения унижающей с тем фактом, что это поведение вызывает чувство унижения в том человеке, против которого оно направлено, дает жертве хороший резон, а не только причину чувствовать себя униженной. Чувство тогда резонно, когда имеется как основание испытывать подобное чувство вообще, так и причина испытывать его в данной ситуации. Старик, которому никто не уступил место, не просто один из множества пассажиров. Он не просто наблюдатель, в присутствии которого чье-то поведение нарушает необходимое уважение-к-старости. Поскольку речь идет о неподобающем отношении именно к его преклонному возрасту, тот подросток, который позволил себе подобную выходку по отношению к нему, дает ему не только причину, но и резон чувствовать себя униженным.

Может случиться, что этот старик на самом деле не почувствовал себя униженным – может быть, втайне ему даже польстило, что никто не обратил внимания на его истинный возраст и что он выглядит достаточно молодым, чтобы ехать в автобусе стоя, – но что ехавшая в том же автобусе старушка, у которой сидячее место было, не только обратила внимание на то, что подросток ведет себя вызывающе, но и ощутила неуважение по отношению к собственному возрастному статусу. Сможем ли мы в таком случае сказать, что и у нее была не только причина для того, чтобы почувствовать проявленное к ней неуважение, но и резон для этого? В конце концов, общие соображения почувствовать себя задетой здесь есть, и они же являются причиной, по которой старушка может ощутить неуважение к самой себе. Так не будет ли у нее в таком случае резонного основания почувствовать себя обиженной? И в самом деле, у старушки будет резон почувствовать, что то уважение, которым она должна пользоваться в силу преклонного возраста, не было ей оказано, поскольку подросток не уступил старику место, даже несмотря на то, что ей самой по-прежнему есть где сидеть. Но основание у нее не настолько резонное, как у прямой жертвы неподобающего поведения, поскольку она не жертва, а всего лишь возмущенный наблюдатель.

В самом описании этой ситуации, когда старушка чувствует себя задетой тем, что обидели старика, есть оттенок комического. Нарисованная картина может создать впечатление, что речь здесь, в общем-то, идет о пустяках. Однако в истории про обиженную старушку кроется весьма важная проблематика. Унижение, как и замешательство, заразительно. Эту эмоцию мы можем ощущать просто от того, что прониклись ситуацией другого человека, даже если нас самих напрямую никто не унижал. И если мы идентифицируемся с жертвой именно в том, что заставляет ее чувствовать унижение, тогда и у нас появляется резон для того, чтобы тоже ощутить это чувство. Позже мы вернемся к этой теме подробнее.